прохладнее, – продолжил после непродолжительного молчания мой подводный собеседник, – то сделались мы типично ночными придонными рыбами. Правда, осенью, когда вода уже окончательно холодной становится, можем и днём активничать, кушать, то есть.
– А что вы, налимы, кушать изволите? – вежливо поинтересовался я.
– А кушаем мы и раков, и лягушек, и рыбёшку всякую мелкую, – пояснил налим. – И чем прохладнее вода, тем больший у нас аппетит!
– Но ведь самой прохладной вода не осенью, а зимой бывает, – заметил я.
– Да уж, зимняя пора для нас – сплошной праздник! – мечтательно произнёс налим. – Мы даже нерестимся зимой, и, как все тресковые рыбы, самки наши огромное количество икры мечут (до миллиона икринок и даже больше…). Казалось бы, налимов при таком икорном изобилии должно быть в наших водоёмах – видимо-невидимо! Ан, нет!
– Почему? – спросил я.
– Ибо много охотников на нашу икру среди рыб имеется! – с горечью пояснил налим. – И окуни, и ерши, и даже плотва целыми стаями сплываются со всех сторон на вкусное и, главное, дармовое угощение. Да и, чего греха таить, мы, налимы, тоже не упустим случая собственную икру слопать.
– А расскажи лучше о своей внешности! – решил я поменять тему разговора. – Вообще-то, я тебя вижу, но ты для читателей моих будущих поведай!
– Внешне я, налим, на молодого сома похож, хоть мы с ним даже не родственники, – принялся описывать свою внешность налим. – Голова плоская, чешуя настолько мелкая и глубоко сидящая, что её и нащупать трудно. А вот что касается окраски…
– Вот, вот! – подхватил я. – Давай про окраску свою!
– Есть налимы тёмные, почти чёрные, а есть пёстрые (мраморные), – пояснил налим. – И чем моложе налим, тем он темнее…
– А теперь про размеры? – попросил я. – Сразу видно, что вы, налимы, рыбы крупные!
– Это точно! – польщено кивнул налим плоской своей головой. – Первое время, после выхода из икринок, мальки наши очень быстро растут, потом, правда, рост их резко замедляется. Но всё равно, – хвастливо добавил он, – могу со временем вырасти свыше метра с весом до 30 кг и более!
– Здорово! – вскликнул я. – За это наши рыболовы тебя и любят!
Налим ничего не ответил и вновь под корягу забился, а я понял, что сморозил сейчас большую глупость.
– Извини! – крикнул я, подплывая к самой коряге. – Тем более, что я и не рыболов вовсе!
Если честно, был я когда-то (в детстве ещё) заядлым рыболовом, но налиму зачем об этом сообщать…
– А знаешь, за что меня рыболовы в первую очередь любят? – отозвался из-под коряги налим. – За то, что у меня, как и у всех тресковых, большая печень (10–15 % от общего веса), да и мясо чрезвычайно вкусное и жирное. Вот за это и любят, только я от этой их большой «любви» далеко не в восторге!
На том и закончилась, вернее, оборвалась моя беседа с налимом. И сколько я не извинялся, сколько не умолял, не выплыл более налим из-под своей коряги для продолжения беседы, даже не ответил мне