рядом с героями. Я никогда не был драчлив, и, хотя был патриотом, охотно почитавшим наш флаг, тем не менее войны вовсе не привлекали меня. Мой патриотизм не доходил до кровожадности. Однако вернемся к моему теперешнему приезду в Вашингтон.
На следующее утро я вышел из отеля. У стоянок такси выстроились длинные очереди. Я пошел пешком, надеясь, что удастся по пути подхватить машину. Денек выдался погожий, сравнительно теплый, особенно приятный после кусачего нью-йоркского холода. От улицы, по которой я шел, так и веяло достоинством и процветанием. Прохожие, как на подбор, были хорошо одеты и благонравны. Я прошагал полквартала рядом с дородным и чинным джентльменом, облаченным в полушубок с норковым воротником. Шагал он величаво, словно конгрессмен. А может, он и впрямь был конгрессменом, кто их тут знает. Я хмыкнул, представив, как он отреагирует, если я подойду к нему, схвачу за петлицу и начну рассказывать, чем занимался сегодня с раннего утра.
Вместо этого я окликнул такси, которое остановилось у перехода на красный свет. Лишь подойдя к машине, я заметил на заднем сиденье пассажирку. Однако таксист, седой негр, опустил стекло и спросил:
– Вам куда, мистер?
– В Госдепартамент.
– Садитесь. Вам по пути с леди.
– Не возражаете, мадам? – открыв дверцу, спросил я.
– Безусловно, возражаю, – резко ответила молодая, довольно хорошенькая блондинка, которую портило в эту минуту то, что она зло поджимала губы.
Извинившись, я уже собрался отойти от машины, когда таксист распахнул переднюю дверь и окликнул меня.
– Садитесь ко мне, – пригласил он.
Вот назло тебе, сука, подумал я и, не взглянув на нее, сел рядом с шофером. Сзади донеслось злобное бормотание, но ни я, ни шофер не обратили на это внимания. Ехали мы в полном молчании.
Когда машина остановилась у какого-то правительственного здания с колоннами, пассажирка наклонилась вперед, взглянула на счетчик и сказала:
– Доллар сорок пять.
– Да, мадам, – кивнул таксист.
Порывшись в сумочке, она оставила деньги на заднем сиденье.
– Не надейтесь, что я вам прибавлю, – бросила она, вышла из машины и, сердито поводя плечами, скрылась за массивной парадной дверью.
Ножки-то у нее хороши, приметил я, провожая ее взглядом.
Таксист перегнулся и сгреб деньги с заднего сиденья.
– Чинушка, – фыркнул он.
– Точнее, стерва, – сказал я.
Таксист громко рассмеялся.
– В этом городе быстро приучишься получать скорее шишки, чем пышки, – сказал он. И пока мы ехали, таксист все покачивал головой и посмеивался.
Когда мы приехали, я дал ему доллар на чай.
– Нет худа без добра, и та блондинка помогла, – улыбнулся он, благодаря меня.
Я вошел в здание Госдепартамента и разыскал справочное бюро.
– Мне бы хотелось увидеть мистера Джереми Хейла, – обратился я к девице в справочном.
– Вы