считаете, НБп работает?
– Мне оно помогло.
– Да ладно, – удивилась Элизабет. – Вы им пользовались?..
– У меня был рак, – сказал Алексей, – рак крови, два года назад. Но теперь я абсолютно здоров. Прошёл курс НБп четыре месяца назад.
– Сколько это стоило?
– Моя очередь сказать про бестактный вопрос.
– И всё же?
– Небольшое состояние, – кивнул Алексей. – Но у меня не было выбора. Нанобомбы уже не помогали, слишком поздно диагностировали… В своё время не установил датчик здоровья и пожалел об этом.
– И как ощущения от НБп?
– Три процедуры. Никакой боли, ничего подобного. Вообще никаких ощущений. И я здоров. Лимфомы нет, и больше она не появится. Меня перезагрузили, как компьютер. Спасибо Стивену Голду, что я стою сейчас перед вами.
– А вы стали… другим?
– «Новым человеком», да? – засмеялся Алексей. – Так сейчас говорят? Я считаю, они преувеличивают, этой проблемы не существует.
– Но всё же?
– Нет, у меня ведь был лечебный, а не полный курс… Без изменений характера, когнитивных функций, регулировки эмоций. Я себя полностью устраиваю.
– Простите за допрос, – засмеялась Элизабет. – Но я впервые встречаю… вижу человека, который прошёл НБп. Мне безумно любопытно.
– Как и мне, – засмеялся в ответ Алексей. —Я через десять дней буду в Пхеньяне и буду счастлив, если вы захотите продолжить свой допрос в реальном мире.
– Я жду приглашения.
…На этом их диалог оборвался; две недели спустя, глядя через окно монорельса на гостиницу Рюгён, громадную стеклянную пирамиду в центре города, соединённую перемычками с окружающими небоскрёбами, Элизабет вспоминала их разговор в деталях. Они тогда обменялись контактами и разошлись: Алексей отключился от симуляции, а Элизабет вышла из режима прямого включения и устроила совещание по поводу брызг от струи кита и некоторых мелочей экстерьера. Ей не нравилось, как вели себя альбатросы, и девушка с раздражением вспомнила, что их программу так и не переписали.
У неё работали профессионалы – после недавнего сокращения она оставила всего тридцать шесть человек, но у маленькой команды есть как преимущества, так и недостатки. Элизабет не платила им зарплату – они получали нефиксированный доход от прибыли компании и потому работали не покладая рук, но успевали не всё. «Альбатросы – не главное, – успокоила себя Элизабет, – ты волнуешься из-за встречи, и альбатросы – просто предлог, чтобы выпустить пар…»
Элизабет смотрела на Рюгён: она видела фотографии старого Пхеньяна, до Объединения, и на них здание Рюгёна казалось чужеродным и уродливым, особенно рядом с однотипными, низкими и убогими строениями вокруг. Теперь же, опоясанный магистралями, висячими парками и пешеходными зонами, дополненный комплексом высоток, Рюгён сиял, став тематическим центром пейзажа. Несмотря на туман и низкую облачность, Пхеньян сверкал – город перестраивали, и здания вырастали