дотянется, легко и с удовольствием. Вот ведь… хмырь.
– Иллика, – вдруг сменил колдун тон на примирительный. – Поверь, я тоже совершенно не в восторге от всего этого, я планировал получить деньги и уехать, ты осталась бы хозяйкой в этом доме, и мы бы, может, изредка виделись на ваших семейных праздниках, и друг другу практически не мешали бы… Но Тёмный распорядился иначе… Иллика!
Кажется, он подумал, что она собирается уйти, но она лишь подошла к его кровати и забралась на неё с ногами. С удовольствием отметив, как он поморщился, взглянув на её сапоги. Да, с ногами и в сапогах. Еле удержалась, чтобы на подушку ноги не пристроить.
– Так значит, любовника я завести не смогу, – задумчиво прищурилась девушка, а колдун кивнул. – И клинки не отдашь, – ещё задумчивее констатировала Илька, пытаясь придумать, как ей дальше с этим жить – с тем, что из всех мужчин ей теперь доступен только этот чернявый задохлик. Может, всё же стоит остаться вдовой? Даже если это будет конец не только браку но и самой Ильке, по крайней мере, она убьёт этого гадёныша, разрушившего её жизнь. То, что ему недоступны другие женщины, её нисколько не утешало, он же колдун, ему, может, вообще не надо… этого самого, грешного и сладкого.
– Ненавижу тебя, – сказала Илька, и столько искренней страсти, столько чувств умудрилась вложить в эти два слова, что муж вздрогнул.
– Я этого не планировал, – повторил он, почти оправдываясь. – Такова воля Тёмного. И давай уже закончим обсуждать то, что не можем изменить и перейдём к конструктивной части! – он не добавил «если ты на это вообще способна», но Илька была уверена – подумал.
– Говори, – снова предложила она, и муж уставился на неё с удивлением. Кажется, он ожидал другого. Что она вонзит кинжал в его подушку, разобьёт вазу или начнёт рвать на себе волосы… Или как там ещё бесятся женщины? Илька же сделалась на удивление спокойной, и знай колдун её чуть лучше, понял бы, что его жена что-то замыслила.
А она рассудила так: если обвенчал их Тёмный, то, может, Дева сможет развести? О неприязни этих богов знали все, даже она, далёкая от набожности, наслушалась в детстве соответствующих историй, так неужто Дева оставит свою непутёвую дочь? Но говорить об этом колдуну нельзя, никак нельзя. Наверняка, он попробует как-то помешать, если узнает. Хоть и говорит, что сам не в восторге, но волю своего покровителя нарушить не посмеет и другим не даст. Так что девушка делала вид, что смирилась, а сама размышляла, как и когда лучше улизнуть в храм. Сейчас нельзя, там уже час как царит Тёмный, а завтра – вот засада! – непрерывные свадебные торжества, которые сама же и напланировала… Конечно, можно будет улучить немного времени после обеда, как раз, когда представление будет, но как же ей не терпится! Ожидание выматывает, и каждая минута уже кажется тянущейся бесконечно, а сколько их, этих минут, ещё проползёт до завтрашнего вечера…
Стиснув зубы, она делала вид, что слушает, кажется, даже умудрилась пару раз кивнуть мужу в нужном месте, но слова его пролетели мимо. Ну, или почти мимо, кое-что она всё-таки уловила,