оставить.
Незаметно пролетело лето, зарядили частые дожди, раскисли дороги, ни пройти, ни проехать. А три листочка трепещут на ветру, все им нипочем, ни дождь, ни ветер.
– Надо же, удивленно говорили сестры, живут, несмотря ни на что.
Ушли Мария с Евдокией в соседнее село за покупками, осталась Татьяна одна в доме. Дел в деревне всегда много. Вытаскала она морковку из грядки, сидит на стульчике ботву обрезает.
– Хозяйка, а хозяйка, не дашь водички попить?
Смотрит, стоит у забора мужчина в военной форме. Встала, зашла в дом и вынесла кружку воды.
– Пейте на здоровье.
Мужчина взял кружку и стал жадно пить.
– Путь куда держите?
– Домой иду, красавица, три километра осталось, дойду как-нибудь. Ты прости, можно я посижу на вашей лавочке?
– Проходите, отдохните.
Она отворила калитку, мужчина, сильно прихрамывая, подошел и сел на лавочку.
– Совсем нога разболелась, рановато я на такое расстояние рискнул идти, но что поделаешь, мать ждет.
– А что с ногой- то?
– Зацепило осколком, врачи с трудом ногу спасли. Из армии комиссовали, дали пенсию.
– Зачем же пешком пошли?
– А какой дурак в наши края в такую погоду поедет?
Лавочка стояла у того места, где посажены были цветы. Посмотрела Татьяна на остаток от своего цветка, а листочек на нем так и трепещется, словно сказать хочет: “ Сорви меня». Рука так и потянулась к нему. Оторвался он легко. Приятный холодок прошелся по пальцам, легкая дрожь пробежала по телу.
– Пойду я, красавица, вроде немного легче стало.
– Легче, не легче, но провожу я вас до дома.
Взяла она его под руку одной рукой, в другую взяла нехитрые солдатские пожитки, и побрели они в его деревню. Не прошло и недели, пришли сваты от отставного солдата, попили винца да чайку и увели Татьяну из родного дома.
Не обошла стороной судьба и Евдокию. Ходила она проведывать тетку в соседнее село, заночевала там. Утром рано ее как – будто кто – то в бок толкнул, вскочила она, быстренько собралась и, несмотря на уговоры тетки, пошла в свою деревню. Идти через лес надо было. Идет, смотрит человек у дороги лежит, не испугалась и подошла к нему. Думала уже мертвый, потрогала за руку, нет еще живой. Кое- как взвалила себе на спину и понесла к дому.
А человек этот работником предприятия из района оказался. Пошли они втроем на охоту, сезон открывали, выпили в лесу, но перебрали на радостях, потом по пьянке этого бедолагу и потеряли. В лесу он заблудился, а погода ночью в эту пору холодная как есть, замерзать стал, в довершение ко всему угодил в яму с водой. Не окажись Евдокия утром в лесу, так бы и сгинул человек. Отогрели, оттерли они его с Машей, вернули к жизни. Лежит он в постели, в себя приходит. А Евдокия вышла на улицу, смотрит, а ее листочек от цветка так и бьется на ветру. «Сорви, сорви меня», – будто бы просит Евдокию. Протянула она руку, сорвала листочек.
К вечеру