семьи, так что он сможет тебе дать? Маринка, ты не обижайся, но я думаю, что в этом случае мама права.
–Для тебя она всегда права. Не оторвешься от ее юбки. Она же всех твоих женихов забраковала, – ударила я по больному и спохватилась: -Ой, извини, я не хотела обидеть.
–Когда-то я тоже была такой идеалисткой, как и ты сейчас. Ругалась и спорила с родителями, но потом поняла, что они были правы. Да, я уже не юная дева и ни разу не была замужем, зато мои одноклассницы повыскакивали по большой любви, а сейчас сидят либо в разводах с детьми на руках, либо с гулящими мужьями. Не все, конечно, но большая часть. Так что сейчас я понимаю, от чего меня оградили мама и папа, – при последней фразу сестра резко встала и ушла.
Видимо, мои слова все же ее задели…
Через некоторое время позвонила Лерка. Заговорщицким тоном она сообщила, что хочет поделиться со мной кое-чем важным, что произошло у них с Колей в новогоднюю ночь. По ее голосу я и так все поняла, но, видимо, девушка твердо решила рассказать лучшей подруге подробности и впечатления от первого сексуального опыта, поэтому настаивала на личной встрече.
Когда я ответила, что вряд ли сегодня получится выйти из дома, и объяснила, почему, она была в шоке от новости, что я встречаюсь с Димой. Призналась, что долетали слухи, но она только смеялась с них.
Я решила ничего не утаивать от подруги – и выложила все, как есть. Сказать, что девушка была шокирована – это ничего не сказать. Сначала она решила, что я шучу, потом несколько раз задавала одни и те же вопросы, немного меняя формулировки, будто пытаясь подловить на несостыковках в ответах, но, когда поняла, что все сказанное – правда, выпала в осадок.
Я выслушала длинную тираду о том, что Мартынов мне не пара, а я слишком добрая, поэтому из жалости снизошла до него. А еще Лерка придумала легенду, как выставить новость дурацкой сплетней, но я сразу же пресекла ее энтузиазм, заявив, что не стыжусь отношений с Димой и отказываться от них не собираюсь.
Глава 5
Домашние восприняли мое заявление в штыки. Лиза доказывала, что во мне говорит юношеский максимализм и подростковое желание протестовать, мама настаивала на приеме у психолога. Даже лучшая подруга Лерка усомнилась в адекватности, когда услышала мою позицию.
Обиднее всего было из-за ее реакции, ведь мы дружили с детства и всегда понимали друг друга, во всем поддерживали, и вдруг девушка начала вести себя так, будто связь с Димой опустила меня в ее глазах.
Семнадцать лет я была хорошей девочкой, ищущей одобрения и похвалы близких, – и вот, стоило один раз поступить не так, как им хотелось, все коршунами на меня набросились, будто на самого ужасного в мире преступника. Никогда прежде мне не было так мерзко на душе. Я чувствовала себя растерянной и не знала, что делать дальше.
Хотелось встретиться с Димой и все обсудить, чтобы вместе прийти к какому-то решению, но до конца каникул мне запрещено было выходить из дома.
Единственным способом связи остался телефон, но я ни разу так и не смогла начать разговор, не видя любимых глаз, потому что знала,