Сквозь века. Первая часть. Занятие «не хуже других». Лиа О’Ханел

зажмурился… И ждал, что вот сейчас – начнётся. Испытание предстояло не из лёгких. Лекарь трогал его бок, спину, позвякивал инструментами, даже, кажется, резал, запустил зонд… Всё это вполне можно было терпеть. Харрада уже устал ждать в таком напряжении, он почти терял сознание – а гром всё не ударял…

      – Перерыв, малыш, отдохни, отдышись немного. Как ты? – услышал он над самым ухом. – Да открой же глаза, посмотри. Видишь? – Доктор Сатториус перед самым его носом держал щипцы с зажатой в них причиной несчастий: извлечена. Михаэль не верил глазам. Хирург устало улыбался, по лицу катились капли пота. – Давай руку. Держи, – и в ладонь раненому упало миниатюрное ядро. И второе: – Тяжёлые? Внутри-то они тяжелее. Вот и всё, сынок. Мы с тобой молодцы, оба справились. Больно было?

      – Не знаю. Как Вы это сделали! Лёгкая рука?

      – А то, что я говорил тебе, ты слышал?

      Михаэль обалдело потряс головой.

      – Ты так перепугался, что и не чувствовал уже ничего? Это бывает. А оказалось всё не так страшно? Но держался ты хорошо, очень хорошо держался, достойно. Мужества тебе не занимать. Твой отец может гордиться тобой.

      – Вот уж вряд ли.

      – Почему? – казалось, Сатториус искренне удивлён.

      – Я сбежал от него.

      – Как сбежал? Зачем?

      – Он женить меня хотел.

      – Ничего себе причина.

      Старый хирург с завидной ловкостью колдовал над ранами: прочищал, промывал, зондировал, опять промывал. И между делом занимал разговором:

      – Ты – такой большой, и красивый – и не любишь женщин?

      – Отчего же? Я живой человек. И в монахи не стригся. Но зачем любить только одну и непременно всю жизнь?

      – Резонно. Так ты баловник. Любишь их всех?

      Чрезмерной боли действия врача не причиняли, «баловник» вполне был в состоянии поддержать беседу. Тем более что тема хорошая:

      – За что ж их не любить? Они как ангелы. Удивительные! Совсем не такие как мы. Все такие красивые – и такие нежные. Как цветы. А Элвира!.. – и повеса улыбнулся, а после тяжело вздохнул. Старик глянул с понимающей улыбкой, оторвавшись на секунду от своего занятия.

      – Что, неужто так хороша?

      Рыжий Чёрт сам не знал, почему начал выкладывать едва знакомому человеку историю своего побега – никогда никому не рассказывал. И не собирался. Всё рассказал. Как отец не давал встречаться с Элвирой – потому что она не знатная, она из простых, крестьяночка. Как ни с того ни с сего взъелись на него крестьянские парни – обидно, ведь прежде он со многими дружил. Всей деревней бить ловили.