найду, что потяжелее, и по башке дам.
– Смотри, как бы сам не получил, – крикнул он и ушел от окна.
Я уже приблизился к своему подъезду, отбиваясь от разъяренного пса, как почувствовал звучный щелчок по дубленке, будто кто камешком крепко попал. Глянул. Оказалось, хозяин собаки обстреливает меня из пневматической винтовки. Пульки стучали по шубе, отскакивали и терялись в сугробах. Не больно, но жутко обидно. Да и в глаз попасть мог. Куда ж я потом?
– Мужик, кончай ерундой заниматься! – крикнул я ему вполне пристойно.
– Убирайся домой, мутило!
За точность последнего слова не ручаюсь, возможно, прозвучало нечто худшее, я не сдержался.
– Сейчас в милицию позвоню, – пригрозил и поспешил домой под перестук пневматических пулек и лай сволочного пса.
– Звони. Мутозвон… – полетело мне вслед.
Подъездной дверью я отделил собаку от своего уже полупальто и быстрее в квартиру, к телефону, а потом во двор, чтобы встретить подкрепление. Милиция прибыла быстро. Ребята в форменных сине-серых телогрейках забежали в подъезд нарушителя моего спокойствия, а потом вышли на улицу и ко мне.
– Все в порядке, гражданин. Можете отдыхать, – сказал один.
– Что будет с хамом?
– А что с ним должно быть?
– Повлияйте. Он сущий дебош сотворил.
– Какой дебош? Ничего не было. Ты, мужик, выпил лишнего.
– Как не было?…
– Так не было. Выпил, иди и спи.
– Правды хочу… – настаивал я.
– Ах, правды… Полезай в машину.
Запихнули меня в милицейский «Уазик», по бокам сели два страшнейших мордоворота, коим только рэкетом заниматься, и повезли в отдел, приговаривая:
– Счас, мужик, посадим тебя в камеру к отбросам общества, похуже тебя. Поубираешь за ними мусор и отходы телесного производства, вмиг протрезвеешь и понятливым станешь.
В отделе меня оскорбляли, унижали, требовали отказаться от написания заявления на сволочного соседа со сволочной собакой, а моих грехов-то было, что выпил вечером, но не до потери же человеческого разумения, а значит, и достоинства.
– Ты ж пьяный, какое заявление? – убеждали меня.
– Мы тебя палочками попрессуем, – устрашали меня.
– Гад меня собакой травил и пульками. Его к ответу надо, – не сдавался я.
– К ответу так к ответу, – сказали мне. – Поехали на медицинское освидетельствование – приравняем тебя к алкашам…
По дороге милиционеры меня опять обзывали:
– Мужик, ты полный мутак. Наверное, на учете состоишь? У тебя травм головы не было? Не было? Значит, будут…
– Да у тебя, наверное, желтый билет…
– А ты, случаем, сам не кусаешься?..
В больнице тоже не церемонились, и я заявил:
– Добровольно на обследование не дамся. Совершаете насилие, так совершайте до конца.
Сказал и встал в оборонительную позу боксера.
– Как же кровь брать? Он ненормальный, – испугалась врач и отказалась ко мне