в нашем викарии человеческие чувства. Она родилась и выросла в Англии, а ее отец работал в Кью-Гарденс[3]. Она сопровождала его, когда он приехал сюда по приглашению губернатора, чтобы дать консультации по поводу некоторых культур, способных прижиться в здешнем климате. Она встретилась с викарием – в то время он был помощником приходского священника – и влюбилась в него. – Секретарь немного помолчал, а потом добавил: – Когда я впервые познакомился с Редфордом, он был очень привлекательным молодым человеком, но уже тогда исполненным пророческого рвения, которое, как я всегда полагал, очень трудно переносить в семейной жизни.
– И у них родилось шесть дочерей?
– Викарий всегда болезненно переживал, что у него нет сына, – пояснил секретарь. – После того как родились мисс Доминика и мисс Фейт, он назвал третью дочь Хоуп, но, к несчастью, за ней одна за другой появились на свет еще три девочки – мисс Черити, мисс Грейс и мисс Пруденс.
– Бог мой! – воскликнул лорд Хокстон. – Надо же было наградить бедных девушек такими именами![4]
– Доминике посчастливилось, – продолжал секретарь. – Она родилась в воскресенье, что и определило выбор имени[5], но остальным не повезло, и они очень страдают от этого, бедняжки.
– Могу себе представить, – заметил лорд Хокстон.
– Они все очень хорошие девушки, – сказал секретарь. – Моя жена самого высокого мнения о них. Время от времени им позволяют навещать мою дочь – она инвалид, а больше они почти нигде не бывают, потому что их отец не поощряет светских развлечений.
– Я хотел бы нанести визит викарию, – сказал лорд Хокстон. – Могу я сослаться на вас в качестве рекомендации?
Секретарь улыбнулся:
– Сошлитесь лучше на губернатора, милорд. Несмотря на все его заявления, викарий испытывает большое уважение к его превосходительству.
– Непременно последую вашему совету, – ответил лорд Хокстон.
Он отправился в дом викария к четырем часам дня, полагая, что с точки зрения светского этикета это самое удобное время для визита. Кроме того, в перерыве между службами легче всего было застать викария дома.
Дверь открыла одна из дочерей, которой на вид было лет четырнадцать. Лорд Хокстон решил, что это Черити.
Она посмотрела на него с изумлением, а когда он сказал, что хотел бы поговорить с ее отцом, застенчиво пригласила его войти в дом и отправилась на поиски викария.
Лорд Хокстон осмотрелся, обратив внимание, что комната обставлена бедно, но с большим вкусом. Портьеры были искусно сшиты из материала, который, должно быть, стоил всего несколько пенсов за ярд, но их цвет, казалось, вобрал в себя всю синеву морской воды.
На диване, однако, не было подушек; на полу, начищенном буквально до блеска, лежали всего несколько циновок, сделанных местными ремесленниками; побеленные стены были совсем голыми, за исключением одного пейзажа, написанного акварелью.
На простеньком столике у камина