Приэльбрусье. Дверь в чужие миры. Никита Леонидович Чуркин

зовут, – еще раз спросил я,

      – Рожа, – ответила она.

      – Ну что ж, давай лучше будешь Роза.

      Она легко согласилась. И по моей команде уселась в сторонке. Вслед за ней попался мужик, который задергался, удерживаемый двумя воинами, а третий, проинструктированный мной, опустил дубину ему на голову. Связанный ремешком, чтоб не баловал, дикий, был брошен за чумом и укрыт шкурой, чтоб не спугнул следующих. Долго ли коротко, ревизия потенциальных подданных была проведена, выловлено девять диких, их присоединили к остальным пленным. Еще было выявлено трое любителей животных, один художник и четверо швей. Дочка ведуньи собиралась заняться семейным бизнесом, и я велел им идти учиться в мою школу, постигать письменность, чтоб потом составить первый ботанический справочник. Пока я выявлял скрытых врагов народа, племя успело разбить лагерь, в допросный шатер я запустил вновь приобретенных ведьмочек, а сам перед сном решил наведаться к Страйку. На переговорной площадке, над костром, он появился через полчаса после первого зова.

      – Привет, гуманоид, – поздоровался он, – какие проблемы?

      – Надо придумать какие-нибудь путы, или ограничители, чтоб мои пленные не разбежались, и не хотелось бы их при этом уродовать, – типа подрезать сухожилия, или вживлять в стопы какую-нибудь щетину, и все в таком роде. На цепи с ядром пока слишком мало металла, колодки не дадут им работать, а ленится я им не дам, не рационально.

      – Сделай коррекцию психики, убеди, что они будут делать единственно важное для них дело, которое ты им доверишь – посоветовал дорг.

      – А как, я не умею.

      – Я тебя научу, если хочешь, ложись и расслабься.

      Я последовал инструкциям Страйка, но кроме легкого копошения в своем сознании ничего не почувствовал. Разве что чихнуть захотелось. Я посдерживался и чихнул, и тут же понял, что уже все умею, и напоминало это смутно знакомый гипноз, только на местный манер, а императивы, которыми я манипулировал и до этого, как раз и являются основой метода. Переполненный новым знанием, я вежливо поблагодарил Страйка, попрощался и погнал в стойбище своего Мамонта, тот скакал быстро, как никогда. На площади я обнаружил все ту же компанию диких, и памятуя, что массовый гипноз легче индивидуального, велел своим воинам отойти и заткнуть уши, а сам гаркнул,

      – Смотреть на меня, бандиты, сейчас я прикажу вам спать, и вы будете спать, пока я вам не прикажу проснуться, – и без перехода взревел, – Всем спать и слушать меня!!! – Добавив жесткий императив в это предложение, вернее в восприятие этого, или приблизительно как-то так. – Когда вы проснетесь, станете моими самыми лучшими работниками! Это будет главное дело вашей жизни! Каждому я скажу, что делать, а теперь спите, пока вас не разбужу я или мои люди!