революции – два. Времени не хватает, даже жизни, некоторым ученым, чтобы завершить свои труды. Всё говорит о том, что время ускорилось. А ускоряется оно когда (?), – в конце, то есть при окончании процесса, – в данном случае существования человечества.
Часть вторая от вступления
Искусство даёт отражение жизни. Но, существенная разница между человеком в жизни и героем литературного произведения.
Приближение к жизни в искусстве имеет свои законы: крупнее становятся отдельные черты, которые выделяет автор, но расплывчатей остается целое. «Лицом к лицу лица не увидать…», как сказал поэт, и в этом опыт искусства.
Вряд ли математик, микробиолог или инженер станут искать решения своих специальных проблем в романе или пьесе. И организатор производства не должен учиться работать по произведениям искусства.
Достаточно того, если искусство помогает формированию человеческой личности, духовного мира человека, а это немаловажная функция.
Искусство также дает те дорогие счастливые минуты, когда до озарения и открытия очень близко. И конечно, важная функция искусства – это научить и не дать забыть человеку нравственность и чувство совести. В последнее время про совесть забыли, о совести не говорят и детей не учат быть совестливыми, – это большое упущение искусства.
Совесть считается – странностью характера человека. Но может быть, мы просто не набираемся смелости сказать, – что это не совсем странность, а что-то такое, чего нельзя лишаться насовсем!!
Для примера можно напомнить малоизвестный теперь рассказ Шукшина «Чудик», в свое время так названный известным писателем и режиссером.
Событие в рассказе неординарное, такое происходит очень редко: Чудик этот поднял в магазине пятидесятирублевку, подумав, что кто-то потерял. Посмеялся он еще над тем, кто ее потерял и отдал продавцу: мол, если спросит кто, – верните. А потом он с ужасом обнаружил, что это его деньги выпали из кармана…. И он не нашел в себе смелости вернуться и как-то забрать их у продавщицы. «Совести не хватило!». Эта фраза сегодня воспринимается, наверное, одинаково всеми: «Ну, глупо же, верно? Глупо!». Но почему-то герой произведения, вот такой совестливый – симпатичен! И жаль его. И есть что-то за всем этим большее. Конечно, другим характерам цельнопоставленным – такие слабости, такие странности чужды.
В искусстве и в литературе, в том числе, изображают героев, всегда твердо устремленных к цели, и целесообразность для них одно из ведущих начал. Но когда вот так прямолинейно рассказан сюжет, всё произведение, упрощенно, кажется задачкой, решенной арифметическим способом – это тоже большое искусство. Однако и великие произведения мировой литературы можно пересказать так, что всё в них покажется нарочно подстроенным, составленным и специально подводящим к назидательному выводу.
Сила гуманистической литературы