и неубедительно пыталась оттолкнуть разгоряченного мужа.
…Мужчина брел по ночному лесу, полностью поглощенный своими мыслями. Неуверенно шагая между деревьями, он старался придерживаться руками за шершавые стволы, чтобы не оступиться и не упасть в сырую траву. Отвлекаясь временами на карканье разбуженной вороны или вцепившуюся в волосы ветку, незаметно для себя, он постепенно забирал вправо, медленно сбиваясь с правильного направления и уходя в беспросветную тайгу. Как егерь, он должен был знать, что любой человек, не привязанный в лесу к какому-либо ориентиру, рано или поздно начинает отклоняться вправо. Но сейчас егерь был пьян, поэтому, о подобном он не задумывался, а ноги в это время несли его совсем в другую сторону.
Дом остался далеко слева, и вместо пары километров, до него было уже больше пяти. Но одурманенный алкоголем и копавшийся в своем прошлом, мужчина ничего этого не замечал и продолжал уходить в противоположную сторону от всех населенных пунктов.
…Вспомнился другой вечер. Анатолий пришел с работы и сразу прошел в комнату. Галина была дома.
– Послушай, радость моя, я договорился с соседом по гаражу, он даст нам кроватку бесплатно, – возбужденно сказал он, глядя на жену, – Представляешь! Коляску я найду, кроватку отдадут, – он поспешно стал снимать с себя верхнюю одежду, намереваясь помыть руки и пройти на кухню поужинать. – Я же говорю, – продолжал он в деловом запале, – все будет отлично, мы со всем справимся. А ты как? Нормально себя чувствуешь? – он участливо взял Галину за руку и посмотрел ей в лицо. Та смотрела на него грустным взглядом и не смела произнести ни звука.
– С тобой все нормально, Галь? Ты как себя чувствуешь? Давай-ка, присядь, – Анатолий с беспокойством посмотрел на жену.
– Толя, – тихо проговорила Галя. Она присела на табуретку и почему-то никак не осмеливалась поднять глаза на мужа. Взгляд ее бегал по кухонной утвари, а губы никак не хотели сказать то, что она должна была высказать. – Толя, – повторила она, – ну подумай сам, мы нищие, мы не сможем содержать ребенка, он у нас не запланированный. Посмотри сам, ты пашешь на нескольких работах, а мы и без ребенка концы с концами еле сводим. Ты хочешь нищету плодить, а ты подумал о нем, какого ему будет расти малоимущим? – Галина, наконец, взглянула в лицо мужу. Тот стоял опешивший и в полной растерянности смотрел на нее.
– Галь, да ты что говоришь-то? Да как так-то?
– Подожди, Толя, не перебивай, – Галину понесло, – ну подумай, а если у меня не будет молока, сколько нужно будет денег на смеси. А пеленки, лекарства, игрушки, одежда.
– Галя! – Анатолий тревожно занервничал.
– Молчи, Толя! А вспомни про кредиты, что делать с ними? Их-то никто не отменял. Мы бы не смогли дать всего того, что ему бы требовалось.
– Галя!
– Толенька, родненький, – Галина вскочила, – он бы рос в нищете и в голоде.