что, был брат?
Лиза уставилась на Альку:
– Откуда ты знаешь?
– Ты его стала звать, когда мы были там, – и Алька показал наверх.
– У меня нет никого… Это у тебя есть сестра. – Нехотя произнесла Лиза.
– Знаешь, а ведь Милка близняшка. – Альке почему-то хотелось поговорить с этой девчонкой, которая всегда задиралась с его младшей сестрой.
– Чья близняшка? Твоя? – Лиза недоверчиво покосилась в сторону мальчика.
– Нет, своя. Их две было одинаковых девочки. Мама с папой даже их путали. Совсем-совсем одинаковые. А потом стали разные. Машка, ну вторая сестричка-двойняшка, она какая-то тихая стала. Это когда они ходить начали. Милка бегала, а Маша шагнёт и стоит, качается, потом ещё шагнёт и сядет и в коленках согнутые ноги пытается обхватить… Вот как ты… – Алька замолчал и внимательно посмотрел на Лизу.
– Тебе сколько лет? – Деловито спросил он у девочки. Она растопырила пальцы на одной руке и показала Альке. Потом подумала немного и добавила палец другой руки.
– А Милке пять исполнилось. Так что ты – старше. Знаешь, вы с ней дружите. Ты и вправду очень на нашу сестричку похожа. Слышишь, дружите. – И мальчишка выскочил из оконного проёма наружу.
На улице начинало темнеть, и Лиза тоже нехотя выбралась из убежища.
***
Утром Лиза проснулась от криков во дворе. Никто не спал, но в постелях были только Сёмушкин и она. Поэтому девочка быстро поднялась, натянула платье, накинула на плечи шерстяной платок, который ей недавно подарила бабушка Стеша, и выскочила на улицу. Кричали около квартиры директорши.
Лиза подошла к директорской квартире вслед за нянькой, которая сразу же стала расспрашивать уже находившуюся тут Степаниду. Повариха рассказала, что Анна Ивановна нашла сегодня утром Алькину записку, где он сообщает о своём непреклонном решении идти на фронт сражаться с фашистами. А его самого нигде не могут найти.
Рассудительная Римма восторгалась поступком Альки:
– Надо же, смелый какой. Кто знал, что мальчик захочет фашистам отомстить за отца, от которого за всё время не было ни одной весточки.
– Да уж, смелости-то тут много не надо… – Степанида вспомнила, что на днях деревенские говорили, будто в Олонце уже финны. В Петрозаводске тоже. – Куда он побежал-то? Кругом фашист. И что теперь будет с мальцом?
Анна Ивановна выбежала из спального корпуса; там уже никто не спал. Все высыпали на улицу, с интересом наблюдая за директоршей, которая бегала, сломя голову, без всякой видимой цели. То она отправлялась на конюшенный двор, и приказывала запрягать Гнедую, то вдруг решала, что Алик уплыл озером, и надо бежать в деревню за лодкой. Она бегала по площадке и кричала кому-то, сотрясая кулаком воздух:
– Я вам отомщу за это. За мужа отомщу и за сына отомщу!.. Это проклятая война во всём виновата, забирает