были прерваны во время переездов. Кроме уроков с Leek, к нам приходил законоучитель, учитель рисования, старушка, учившая нас вязать; ее мы почему-то звали Herr Strumpfe.[26] Гимнастику нам преподавала новая Fräulein Thekla.[27] Кроме того, Miss Witteker приходила с нами читать и писать по-английски. Не знаю почему, собственно, Leek не могла с нами заниматься там, как занималась, когда мы были дома. К Папа приходил некий Mr. Toy, чтобы давать ему уроки английского языка. Это был широкоплечий великан, которого мы очень любили.
К дяде Саше приходил английский пастор Mr. Ouiderdale для уроков английского, а его сын Arthur играл с нами, с ним же бывала его младшая сестра, которая стала нашей подругой, а сама Mrs. Ouiderdale часто навещала Мама, которая тогда ожидала тетю Веру Оффенберг. Старшая дочь Ouiderdale вышла замуж за английского офицера, служившего в Индии, и уехала с ним туда. Я ясно помню их свадьбу в дрезденской англиканской церкви. В первый раз, мы были на иноверческой свадьбе, и нам очень понравились bridesmaids[28] в белых платьях с букетами цветов. В их числе была и наша подруга, младшая дочь. Кажется, год спустя после нашего пребывания в Дрездене эта милая девочка трагически погибла: она проходила мимо строящегося дома, и на нее сверху с лесов упала доска. Она была убита на месте. Мы узнали о том из письма ее родителей.
Папа всегда старался доставлять нам удовольствия, мы очень любили с ним выходить: он то водил нас в кондитерскую, то смотреть что-нибудь интересное. Раз был благотворительный базар в зале гостиницы. Он нас повел, глаза наши разбежались от количества вещей, которые казались такими чудесными. В другой раз там был фокусник. Конечно, Папа нас повел. Фокусник был или представлялся индусом в атласном халате небесно-голубого цвета, подпоясанном широким кушаком, а на голове у него была чалма. Он показывал всевозможные чудесные фокусы, а в антрактах играла незримая музыка. Меня приводила в восторг Лорелей,[29] которую, между прочим, играли там, и мотив ее крепко засел у меня в голове, так что я его все потом напевала и искала случаев снова услышать. Затем наступило время Дрезденской ярмарки, когда часть улиц запрудили лавчоники со всевозможным товаром. Даже на тротуарах были разложены каменные чернильницы, пресс-папье, подсвечники и всякие привлекательные и заманчивые вещи, так что мы часами бродили, выбирали, любовались и возвращались домой, нагруженные, верно, какими-нибудь ужасами, если бы теперь увидели то, что тогда нам казалось прекрасным. Но надо было для всех покупать подарки: для Мими, Прасковки, нашей девушке, друг другу и так далее без конца. Наша английская девушка Эмма была с нами за границей, и мы ходили гулять с ней в gros Garten,[30] где часто встречали наездников и наездниц. Раз мы видели, как лошадь понесла одного из них. У Эммы случился приступ истерии, она все время кричала: «Dear me! He’s trying to throw him off!»,[31] пока он не скрылся вдали. Папа часто ходил смотреть на игру в футбол, а мистер Той был один из лучших игроков. Раз во время игры один из участников так сильно ушибся, что упал замертво. Папа тотчас побежал