и офицерами и тут же организовали крещение желающих в миротворческом городке. Тогда мы крестили около двадцати человек.
Из Джавы в Цхинвал я ездил несколько раз: и с местными ополченцами на легковой машине, и с нашими военными на бронетехнике. Пришлось проезжать грузинские сёла, стёртые осетинами с лица земли, как будто авиация ковровой бомбардировкой всё с землей сровняла. (По дороге к Цхинвалу тогда невольно подумалось: начинают войны мерзавцы, а расхлёбывают невинные люди.)
Вообще приходили на ум кадры из фильмов про Великую Отечественную. Вдоль дороги техника сгоревшая стоит, тряпки со следами крови на земле валяются, хотя трупов людей здесь нет. Видимо, уже успели убрать. Горько это осознавать, особенно когда вспоминаешь, что грузины-то – православные. А то, что грузины нам не чужие, видно было по тому, как наши десантники относились к мирному населению. Их жалели. Никто их как врагов не воспринимал, а наоборот, помогали, как могли. Врачи военные грузин лечили, по вызовам к больным выезжали.
Движение на дорогах было очень плотное: одни наши колонны идут туда, другие – уже обратно. Пробки постоянные. У какого-то села мы встретили генерала, который пытался всех на дороге построить. Генерал остановил наш «уазик», буквально вытащил из него офицера армейского спецназа, который меня сопровождал, и потребовал, чтобы тот помог ему навести порядок на дороге. Генерал своим генеральским голосом громко скомандовал: «Внимание! Со мной – командир отряда спецназа Главного разведывательного управления!». У офицера того сразу плечи расправились, грудь богатырская поднялась. Вот так его в одну секунду произвели в командиры отряда! Покомандовал он, правда, недолго. Порядок навёл на дороге, и мы поехали дальше.
Когда в Цхинвал въехали, то сразу в нос ударил страшный трупный запах. Картина жуткая: животные расстрелянные кругом валяются. А это же август, жара… Этот запах преследовал нас постоянно. Постепенно я к нему привык, а через день даже толком не воспринимал. Сопровождавшие меня военные предлагали сходить посмотреть: здесь двадцать-тридцать убитых солдат грузинских валяются, там… Идти было недалеко. Но никакого желания смотреть не было.
В Цхинвале есть красивая гора с парком. Деревья фруктовые там на склонах растут. Как раз на этой горе стояли два отряда армейского спецназа: одни – наверху, другие – чуть ниже. Недалеко был и штаб Группировки. Нам с Сашей выдали палатку красивую. Солдаты тоже жили в небольших четырёх-пятиместных палатках. К вечеру костры зажигают. Природа красивая… Со стороны это выглядело как лагерь из детских фильмов про индейцев.
Там я занимался своей повседневной работой: крещение, беседы… Разброс тем для бесед самый широкий – от мировых проблем до смысла жизни. Много вопросов собственно религиозных. Беда в том, что у многих бойцов не было возможности напрямую общаться со священником.
И вот ещё что очень важно: есть телевидение, есть газеты, а идеологической и информационной