Совсем никого не слушает. Ни меня, ни мать, в школе учителей не уважает, уроки постоянно прогуливает. – Тоска в голосе сменилась на раздражение и гнев. – Еще эти экзамены, как их, государственные? Которые еще в конце девятого сдают. Ты понял, в общем. Так он к ним вообще не готовится, где-то пропадает со своими друзьями-дегенератами. – Последнее слово далось с трудом, выделившись явным акцентом. – Вот смотри. – Он повернулся всем торсом к Георгу. – Я его спрашиваю: «Чего ты хочешь? Вот чего ты от жизни хочешь?»
Георг положил костяшку на стол и посвятил все свое внимание мужчине, сидевшему сбоку.
– А он что? – Спокойным тоном спросил Георг.
Рустам наигранно усмехнулся.
– Смотрит на меня и что-то бубнит, а толком сказать не может. Ох, ремня ему не хватает. Зато мать все время за него вступается. Что ты мальчика достаешь, говорит она, пусть живет, как хочет. А у него ни амбиций, ни желаний, целый день шатается с придурками, а ночью за компьютером сидит и по клавишам колотит. – Он начал изображать процесс печатания, барабаня по столу пальцами. – И весь из себя хилый такой. Пытался я его на различные секции затащить – ни в какую. И на борьбу и в бокс отдавал. Не нравится, видите ли. – Рустам бушевал. – Я ему так сказал: «Если за голову не возьмешься, я тебя пинком из дома выкину».
Георг со спокойным лицом слушал эту пылкую речь. Ему нравилось слушать людей, и он безусловно гордился этим умением, так как искренне считал, что слышать и слушать – две совершенно разные вещи.
Похоже, Рустам понял, что разошелся. Он шумно выдохнул, огонь в глазах поутих. Мужчина продолжил тише, уже с менее заметным акцентом.
– Мне просто хочется, чтобы из него вырос настоящий человек. Я не могу вечно тащить его силком. Он должен уметь думать своей головой. Но без хорошей взбучки до него не доходит. Вот было бы здорово, если бы он у тебя учился. Ты бы ему мозги вправил, если что. Я разрешаю. – Он засмеялся.
– Я не бью своих учеников. – Совершенно серьезно.
«Хотя некоторых стоило бы»
– Шучу я. – Все еще улыбаясь, отмахнулся Рустам. – Но я и вправду считаю, ему бы пошло на пользу общение с тобой. А ведь, кроме меня, никто тебя не знает. Все называют тебя Пиджачок и даже не догадываются, что ты учитель в университете. Очень многие тебя недооценивают, а некоторые за спиной говорят, что ты из этих… ну ты понял.
– Где-то я это слышал. – С равнодушием ответил Георг и взял другую костяшку наугад. Два и четыре.
«Не повезло»
– Но, уверяю, если я узнаю, кто так говорит, то он еще долго и двух слов вместе связать не сможет. – С гордостью сказал Рустам.
– О, как это мило. – Фальшиво изумился Георг, сосредоточив все внимание на костяшке домино. – Но не стоит об этом думать. Пусть говорят, что хотят. Не то чтобы меня это не задевает, просто эти люди не имеют никакого значения. И еще. – Он повернулся к Рустаму и широко улыбнулся. – Если ты будешь их бить, они подумают, что ты мой партнер. А мы же не хотим, чтобы