как тут в голову не брать, когда тебе все мозги проебали?
Он говорит:
– Меня тоже этими гей-парадами задрали. Сколько раз им доказывал, что на парады бегать – только гомофобов дразнить. Ну, добьетесь вы гей-парада. Может, даже однополые браки разрешат. А толку? Я хочу не сраной толерантности, а чтоб меня реально уважали. Чтоб мужик-натурал меня любил, а не боялся.
– Не понял? Ты пидор, что ли?
– Не, – говорит, – я этих пидоров ненавижу. Женоподобные твари. Приперлись в прошлом году на марш, всю оппозицию опозорили.
Я ему тогда рассказал, как с ремонтной бригадой тусил, героев Плевны по ночам ходили пиздить.
Он спрашивает:
– Что, приятно пиздить пидоров?
– А ты-то сам как думаешь?
Он вдруг, ни с того ни с сего:
– Ты топ?
– Нет, – говорю, – до топа еще не дослужился. Но, может, скоро начальником отдела стану.
– А я боттом.
Я не подрубил, что такое боттом. Это у них в Воронеже простой манагер, наверное.
Он спрашивает:
– Ролевые игры любишь?
А я и правда раньше на ролевухи ездил. Там всегда много телок тусовалось. Правда, были еще всякие эльфы-недоноски, мы по ним стреляли из пневматики.
Я и отвечаю:
– Любил, пока не женился.
И тут он хуйню понес. Начал мне втирать, что сам из антифы и бонов ненавидит, а я – русское быдло, раб кремляди, гомофоб и сволочь фашистская. Так что я его могу избить прямо сейчас.
Я, конечно, удивился – сидели, пиво пили, и вдруг на тебе. Нет чтобы цивильно следующего марша дождаться и дать себя отпиздить. Не терпится ему. И вообще, меня от пива нехило развезло. Я даже футболку снял, она от пота вся мокрая стала.
Смотрю, он тоже футболку снимает.
Просит:
– Надень свои мартинсы, пожалуйста.
Я:
– Зачем это?
Он:
– Я их тебе вылижу.
А что, – говорю, – это мысль. Приятно видеть, что раши свое место знают.
Ну и надел, мне жалко, что ли? А он уже весь дрожит от нетерпения. На колени рухнул, ногу мою обхватил – и давай лизать. Так и впивается. Я прямо сквозь кожу его язык почувствовал.
Говорю:
– Дай я помою сначала, на них же типа бациллы всякие.
А он уже второй вылизывает, подошву, где самая грязь.
Такса тоже сунулась лизать, хоть в антифа и не состояла. Максим на нее как зарычит! Мне даже не по себе стало.
А он, значит, подбирается к джинсам.
Я ему:
– Не надо, они два месяца не стираны.
Он:
– Да, мой фюрер! – И снова мартинсы лижет. Послушный, хуле. Если вся антифа такая будет, я только за.
Спрашиваю:
– Ну, кто из нас раб и русское быдло?
Он:
– Я, мой фюрер! Я твой раб и быдло.
Я:
– Повтори.
И он повторяет.
А я ему:
– Скажи, что ты ссаное чмо и пидор сортирный.
И он говорит:
– Да,