узнал?
– Валера звонил. Он в больнице дежурит.
– Значит, знаешь…. И что думаешь делать?
Я мог бы ответить на этот вопрос так, как ответил мне Валера, но разглагольствовать о Нострадамусе просто не было настроения.
– Откуда мне знать, что делать…. Я здесь по приказу Лесника. Говорите вы мне, что надо делать.
– Что делать.… Сначала за стол, думать потом будем. Выпьете?
– Не то настроение.
– Это точно, это точно… приятного аппетита.
Разговор не клеился. После застолья нас попросили подняться наверх и подыскать себе развлечение самостоятельно.
Через окно нашей комнаты я увидел, как Петрович с Лёхой сели в машину и куда-то уехали. Тут же без стука в дверях комнаты появился парень в шортах и наплечной кобуре. Босиком.
– Вова. Здрасьте. Пардон. Без стука. Завтра, в восемь утра уезжаем. Из дома никуда. Пока.
Дверь закрылась. Вот так ёмко и немногословно мы получили информацию обо всём, что нас ожидает в ближайшее время. Заодно и познакомились.
– Деуки, я уоука, – передразнивая детсадовского и картавого знакомого, неизвестно для чего вынырнувшего из памяти, громко сказал я.
– Я слышу, – из-за двери прокричал Владимир.
Нам стало смешно и очень неуютно. Нас уже охраняли с оружием у дверей нашей комнаты.
– Что твоя интуиция на этот раз тебе говорит?
– Мне здесь настольно неприятно находиться, что пальцы холодеют. Ты, кстати, не обратил внимания на Петровича? Он себя так вёл за столом, как будто он чем-то разочарован, а не расстроен по поводу Лесника. Не заметил?
– Вроде нет. Мне, пожалуй, снова проконсультироваться надо. С Валерой. Я на улицу выйду и позвоню.
– Чтобы Вовка не слышал?
– Лесник куда-то перегнал все деньги. Все, понимаешь? Всю бандитскую кассу. Но, ни в одном разговоре Петрович и Чехия вместе не упоминались ни разу. Мне кажется, что нас должен был кто-то другой встречать. И не знакомый нам. А вот с этим всем, – я почти театрально обвёл рукой нашу комнату, – ну не входит здесь вилка в розетку. Особенно если эта вилка в шортах и в наплечной кобуре.
– Но ты ведь к тем деньгам отношения никакого, правильно?
– Правильно. Но получается так, что это понимаем только мы с тобой. Ладно, пойду в Смольный позвоню.
В коридоре второго этажа, на стуле, видел Вова. Он повернул голову в мою сторону и состряпал вопросительную мину. Я сделал вид, что не понял смыла его гримасы, и начал спускаться по лестнице на первый этаж.
– Ты куда?
– Туда.
– Зачем?
– Я арестован?
– Нет… я просто….
– Вот и славненько. Скоро буду.
Такая вот охрана. Практически домашний арест. Нас для этого привезли сюда за две тысячи километров от дома?
Выйдя со двора на пешеходную