мутило. Поездку все время откладывали. А бабы, разглядев истинное положение дел, вовсю заголосили: де и парня охмурила, и в грехе ребенка понесла и зверье лесное натравливает на чужие курятники. У Матвея была ладанка подаренная покойной матерью. Он ее все время носил на груди. А тут снял и Наталье отдал: какая-никакая защита для нее и ребенка. Наталья нахмурилась: разве это успокоит злые языки, но ладанку приняла и носила.
Вокруг избы по снегу стал Матвей замечать цепочку следов. То к лесу ведут, то к дому, а вокруг сарая с птицей и не видно. И не сразу то разглядел, а случайно, в выходной день заприметил. В будни уйдет в кузницу спозаранку и вернется с темнотой. Откуда тут увидишь. Спрашивал у Натальи. Отвечает, что не видела ничего, а сама взгляд прячет и ладанку в кулачке зажимает. И в избе не топлено иной раз. Говорит, что плохо чувствовала себя, вот и не вставала.
Случилось однажды из кузницы через деревню до старого Макара Болотова дойти, звал его тот по делу. На обратном пути решил больную свою навестить, раз рядом находился. Уже у ближнего к своей избе дома приметил, как к деревне, низко пригибаясь к земле, рыжая бежит. Он сросся со стеной дома и, не шевелясь, следил за лисой. Когда та была уже рядом с домом, кинулся ей наперерез и застыл на месте. Лиса тоже замерла, глядя ему в глаза. Померещилось или нет, но на шее у лисы болталась ладанка, отданная им Наталье. Он опешил, а лиса, воспользовавшись этим, скрылась за угол дома. Матвей пришел в себя и кинулся к крыльцу, взбежал по нему и распахнул двери. Через сени, через кухню и следующую за ней комнату он пролетел в несколько прыжков и распахнул дверь в спальню. Наталья сидела на кровати опираясь на высокую спинку. Лицо ее было уставшее, испарина выступила капельками пота на висках и шее. И это в нетопленом доме. Мокрые пряди волос спадали на лоб и плечи. Глаза были опущены в пол, а в руках зажата ладанка.
Матвей глядел на Наталью, знал, что видел и не верил этому. Ждал, может что Наталья скажет, но та молчала. Уже убедив себя, что все ему показалось, решил оправдаться за свой столь внезапный приход, хотя она и не спрашивала. Но услышал голос уставший и надломленный:
– Матвей, – тихо позвала Наталья.– Видел?
– Видел, – хрипло признался Матвей.
– Что видел?
– Все видел, – произнес он, не понимаю еще до конца, что же такое он видел: лису с ладанкой на шее и все.
Свежий морозный воздух пробежал по комнате и Наталья, которая сидела в одной сорочке, невольно вздрогнула. Ее взгляд оторвался от пола и переместился на окно, створка которого была приоткрыта. Матвей проследил за ее взглядом и почти успокоенный и стреноженный разум вновь заходил ходуном, отдавая сильными толчками в виски. Перевел взгляд на деревянные доски полов. На них расплылись лужицы талой воды.
– Что ты думаешь? – спросила его Наталья, все еще глядя на окно.
– Чертовщина? – неуверенно произнес Матвей.
Наталья