Если говорить о зеркале жизни, то его свойства неизвестны простому люду ввиду того, что первый артефакт быстро исчез. Скорее всего, он осел в какой-нибудь научной лаборатории или в коллекции любителя-толстосума.
– Да в Америке, наверное, – прокомментировал сказанное Санай. – Поймите, глупые люди, что ни одно государство не отдаст одинокому коллекционеру такую цацку. За это могут отстрелить на хрен от организма что-нибудь ненужное. Любой толстосум с радостью сам передаст столь опасную хреновину кому скажут. Даже компенсации не потребует. И вообще они все там передасты.
– Вот видишь, Тров, выход один: скидывать хабар за большое-пребольшое бабло и сваливать к мулаткам с папуасками. Все остальные звезды, увиденные тобой, особой ценности не представляют. На поясах у нас с Санаем по колобку, в рюкзаке выверт, а на полке вечная батарейка.
На поверхности тем временем уже не было непрерывного шума. Лишь иногда громыхало, как будто нахлынувшая майская гроза ушла к горизонту.
– Брат, выброс заканчивается! – крикнул Санай. – Пора удочки сматывать, пока рыбнадзор не нагрянул.
Глава 5
Окрестности норы
Сталкеры договорились разделить добытые артефакты. Зеркало жизни и прабабкины бусы на пояс повесит Сарацин, мамины и бабкины – Санай. Усилить защиту перед трудным выходом – никому не повредит. Призрака разместили в старом двухлитровом вакуумном термосе без крышки. Тров сидел там без стеснения и чувствовал себя вполне вольготно. При необходимости он смог бы уместиться в титановой емкости даже с головой. Термос с пассажиром Санай понесет в рюкзаке. Выход наметили через десять минут.
Пробираться к бару парни решили через завод «Вектор», построенный еще до второй катастрофы. Новейшее предприятие предназначалось для уничтожения и дезактивации сильно и частично зараженной техники, оставшейся в изобилии после ликвидации Чернобыльской аварии, но так и не успело вступить в строй. Дальше следовало двигаться через Рассоху к форпосту долговцев. Ну а там, как обычно, через собачью пустошь ко второму блокпосту. Маршрут простой и хоженый.
В принципе, через «Вектор» можно было не идти, шагать западнее и обогнуть стоянку ржавой радиоактивной техники. Но Сарацин предложил немного удлинить дорогу, сделать небольшой крюк в ущерб скорости, но в пользу непредсказуемости маршрута движения. Всем известно, что в Зоне прямых путей нет. Тех, кто прет по ней напропалую, напарники еще ни разу не встречали, видимо, такие герои напрочь повывелись.
К выходу все было готово. Друзья проверили оружие, укомплектовались, упаковались, присели на дорожку, перекрестились, помолчали. Призрак пошевелился в своей емкости, засунутой в рюкзак, вздохнул и затих.
– Ну, с Богом, – провозгласил Сарацин.
Парни решительно встали и в тот же миг вздрогнули от вибрирующих сигналов ПДА.
Сарацин скривился. Сталкеры, они же все до одного суеверные – аж мурашки по спине побежали.
– Плохая