косился на еду и, не сдержав голод, принялся за яства.
– Он бы не сбежал, – обреченно проговорила Лина, – жаль, ведь ему оставалось совсем чуть до отставки, – она глубоко вздохнула, – жаль Лилию.
– Да, хороший был человек, отличный воин, – Ромонт отправился на кухню и принес небольшой бочонок с тремя кружками. Он разлил эль и поставил одну из кружек перед Дмитрием. Тот уже успел уговорить обед и, внимательно осмотрев содержимое, озадаченно посмотрел на старика.
– Пей, лучший эль в Орионе. Ну, за Моргана, пусть его душа покоится с миром.
Когда первые кружки были опустошены, и Ромонт разлил по вторым, он вновь обратился к парню:
– Ты ведь должен был по пути встретить отряд Коула Орсворда. Как они там?
– Я не знаю, я ушел, когда они отправились в шахту, старик с бородкой сказал, что там мог остаться маг, – Дмитрий неуверенно взял второй стакан, его голос уже был слегка пьян.
– Вот оно что, значит, и они сражаются, – Ромонт посмотрел задумчиво в окно на дорогу, что вела на север к форту. – Выпьем за их возвращение с победой и в здравии.
После второй кружки Дмитрий пошатнулся, его бледная кожа вновь стала сереть, но, совершив усилие, он вернул цвет. После с любопытством рассматривал свои руки. Лина, в отличии от своего мужа, не заметила этих метаморфоз; глубоко вздохнув, она встала из-за стойки.
– Мне пора браться за работу. Вечером припрутся голодные и уставшие жнецы. А тебе и нашему гостю, – Лина хотела было взять бочонок, – нужно еще за мукой и солодом съездить.
– Ну, радость моя, – Ромонт схватил бочонок, помешав жене его забрать, – тут горе-то какое, не гоже бочонок-то наполовину полным оставлять, а за товаром еще успеем, вот как допьем.
– Вон, парень уже клонится, еще кружка – и уснет прямо тут, а это значит до ночи не добудишься, так что горе горем, а работа ждет. Как вернетесь, так и быть, допьете, – она сделала усилие и вырвала из цепких рук пьянящий эль.
– Эх, твоя правда, – Ромонт внимательно осмотрел Дмитрия. – Ладно, салага, подъем. Как говорится – не поработаешь, не выпьешь. Ты пока на улицу выйди, подыши свежим воздухом, а то, смотрю, развезло тебя совсем. Я тут захвачу кое-что да прямо за тобой.
Дмитрий медленно, слегка пошатываясь, вышел из трактира. Ромонт одел куртку и подошел к голой части стены, на которой располагались полки с кружками и различными сосудами, и легонько толкнул ее. Стена оказалась дверцей, ведущей в темную, без окон, небольшую комнатку. В глубине можно было рассмотреть небольшие ящики, но старик повернулся к ближней стене, на которой висели различные ножны с мечами и кинжалами. Ромонт внимательно осмотрел ножны с длинным мечом и покачал головой, как бы отказываясь от какой-то идеи. Он быстро снял рядом висящий кинжал и прикрепил ко внутренней вкладке куртки. Выйдя из комнаты, он заметил кружку на стойке, которую он там не оставлял, под ней лежала записка: «Ничего не предпринимай, я прослежу за ним, К». Красивый подчерк и вычурная буква К. Старик осмотрел зал, в котором, кроме него, никого не было, на кухне была слышна работа Лины, а Дмитрий был виден из окна. «Как скажешь, Конрад», – подумал