Авель, глядя в сторону Муравейника.
Лицо палача утонуло в тени капюшона.
– Все эти мутанты, – юноша пальцем указал на развалившиеся трупы, – не пешком сюда пришли. Где-то поблизости должна быть машина. Даже грузовик.
Так и оказалось. Вокруг форта проходило русло высохшей реки. На дне, спрятанный под маскировочной сеткой, стоял обшарпанный с облезшей краской грузовик.
«Они ехали по дну канавы, чтобы их нельзя было засечь радарами. Но откуда они знали, что эта река идет к форту и что мы вообще будем здесь?» – подумал священник, глядя на машину. Лицо его стало мрачнее, чем небо над головой. На ум приходило только одно объяснение – телепатия ведьмы.
Каин поморщился, ощущая, как холодок пробежал по ушибленной спине.
«Если ее способности настолько велики, то не исключено, что она может читать наши мысли. И не только наши. Всего города. Получается, что бы мы не запланировали, она всегда знает, как мы поступим. А следовательно, мы заведомо проиграли».
Ему не хотелось верить в такую дикую теорию, однако ужас ее существования все же засел в его взбудораженном рассудке.
– Заведомо проиграли…
Они перетащили все оружие, которое было в повозке в грузовик, прихватив с собой и то, что принесли мутанты. Обороне Муравейника оно могло пригодиться.
Священник взглянул на Авеля, садящегося в машину, и нахмурился. Он ведь чувствовал, ощущал каждой клеточкой тела, что так и будет. Пусть юноша и не держал зла, и, как казалось, не потерял к нему доверия, однако он сильно разочаровался в церкви. А это значило…
Каин дернул головой, пытаясь отогнать эти мысли.
Из грузового отсека ему махала Аша. Из-под машины под тарахтение двигателя поднимался черный дым.
Палач подал здоровую руку девушке и вскарабкался внутрь. Грузовик, подрагивая, поехал по устью реки.
Священник сидел на полу, раскинув ноги. Рваная рубашка и пиджак валялись рядом, накрытые черным плащом. Аша сидела подле и обматывала марлей саднящие раны юноши.
Острые камни, об которые ударялся палач, покрыли его тело глубокими порезами, правда они очень быстро затягивались. Каин боялся, что девушка это заметит, но Аша не видела. Она смотрела на руку священника и аккуратно пеленала ее бинтами, словно укутывала ребенка. Младенческую руку палач прятал за спиной, иногда перемещая ее в карман.
На полу стояла небольшая электрическая лампа, в свете которой глаза девушки казались ярко желтыми, точно золото. Каин молча смотрел на нее и, когда она отрывалась от его руки и бинтов, переводил взгляд на лампу или же на дрожащие на стенах тени.
Грузовик подпрыгивал на ухабах, и девушка, чтобы не упасть, иногда хваталась за плечо священника или же прислонялась к нему. В такие моменты палач, к своему стыду, надеялся, что дальше под дороге кочек будет больше. Когда Аша вновь падала на него, он подвигался навстречу, стараясь всем телом прижаться к ней. Она хваталась тонкими руками за его грудь, касалась ссадин, но юноша не чувствовал боли. Его внимание привлекали волосы