костыли нам нужны для гигантского прыжка вперед, и мы сделаем его с полным успехом»[219]. Разумеется, дело было не только в техническом аспекте проблемы. Троцкий неоднократно подчеркивал, что «социалистическое строительство возможно только в условиях роста подлинной революционной демократии трудящихся масс, которые живо, сознательно и самостоятельно откликаются на все вопросы хозяйственного и культурного строительства»[220]. Но для реального участия в развитии экономики необходимы знания и квалификация. Тем самым в соревновании с капитализмом особую роль приобретала техническая интеллигенция.
Это проблему хорошо знал Дзержинский, который на XIV партийной конференции заявил: «Без поддержки технического персонала, без поддержки науки, мы не сможем выполнить задачи по поднятию производительности труда». Если этой поддержки не обеспечить, «буржуазная заграница нас всегда будет бить», поскольку она умеет заставить работать на себя и «науку, и ученых, и технический персонал». Дзержинский понимал, что одним насилием проблему не решить: раньше над техническими специалистами «держали дубину», потом пытались их купить прибавками к заработку. Теперь с ними нужно было установить «новые дружественные отношения», но для этого необходимо дать специалистам «какую-то конституцию на заводе и в управлении фабрикой». В условиях диктатуры пролетариата и отсутствия равного избирательного права эти слова выглядели очевидной ересью, поэтому Дзержинский, который в это время все больше занимался экономикой, счел нужным добавить: «Может быть странно, что я, председатель ГПУ, такие речи говорю. Но вы тем более должны прислушаться к тому, что говорит в этой области председатель ГПУ»[221].
Для большинства коммунистического руководства страны такой подход был неприемлем. Выступая в 1924 году на XIII съезде партии с политическим отчетом ЦК, Зиновьев с раздражением рассказывал о прошедшем в Ленинграде съезде инженеров, на котором один из выступавших заявил: «В первую очередь нужны права человека. Пока мы их мы не получим, мы будем инертны. Коммунистический строй есть временная экономическая мера»[222]. Конечно, никто и не собирался давать технической интеллигенции никаких прав, тем более политических. Сам Троцкий в своих призывах к демократии не упоминал об интеллигенции, а использовал расплывчатые термины «трудящиеся» или «сознательные рабочие».
В результате, перспективы быстрого роста качества советских товаров и производительности труда были неочевидны, на скорую помощь пролетариата развитых европейских стран рассчитывать также не приходилось. Поэтому Троцкий завершил свою работу «К социализму или к капитализму?» на минорной ноте. Если капитализм сможет найти силы для дальнейшего развития, то, по его словам, «это означало бы, что мы, социалистическое государство, хотя и собираемся пересесть и даже пересаживаемся с товарного поезда на пассажирский, но догонять-то нам приходится курьерский. Проще говоря, это означало