капюшоном. Увидев сначала Хоттабыча, а потом меня с гвардейцем, позеленел. Начал трясти кистями рук. Наверное магичил что-то. Пришлось аккуратно пнуть его по прессу. Он сложился вдвое и успокоился. Я толкнул одну створку двери. Она открылась. Вытащил из держателя в коридоре факел и прошел в комнату.
Ага, а вот и мой «Стечкин». Он сиротливо лежал на ковре, около солидного дубового стола, заваленного какими-то свитками. Ковер был залит кровью. Проверив оружие, сунул его в кобуру. Все, теперь можно и к малышке идти, разъяснить ей, что же все-таки такое хорошо и что такое плохо!
Выйдя из комнаты, недоуменно посмотрел на своих спутников. Чем-то я их удивил, так как оба открыв рот, смотрели на меня.
– Что?
– Гос…, Лис, – заикаясь, проговорил Хоттабыч, – как ты смог зайти в комнату Верховного Мага? Там же охранное заклинание?
– Не знаю я, что там за заклинания. Просто зашел и вышел. Ствол забрал, все в порядке.
Посмотрел на гвардейца, – ну, что пошли? Кстати тебя как зовут?
– Эмиль. – Растеряно проговорил он.
– Ну, вот и чудно! Ну а я Лис, но ты уже в курсе. Эмиль, а чего во дворце так малолюдно? Всегда думал, что во дворцах куча народу. А у вас как в пустыне.
Гвардеец обескуражено, глядя по сторонам, ответил:
– Я сам удивляюсь. Когда мы пошли к тебе Лис, все было нормально. А сейчас и сам заметил, что никого нет. Я ничего не понимаю.
– Ладно, пошли, разберемся по дороге.
Коридор вывел нас к окнам, выходящим, как я понял во внутренний двор. Там были люди. Много вооруженных людей с факелами.
– Это что, уже узнали о моем нежелании сидеть на цепи? – удивился я.
Гвардеец всматривался в то, что происходило на улице.
– Это люди герцога Маликорна. Но что они здесь делают? Во дворце запрещено находиться чьим-либо вооруженным людям, кроме королевской гвардии! Не нравиться мне все это.
– Чудно! Похоже мы как раз вовремя. – Я хлопнул Эмиля по плечу, – ну вот видишь, а ты не хотел меня проводить до покоев Александры!
Мы прошли дальше. Неожиданно, из-за очередного поворота, показалось двое мужчин, их одежда была в серо-голубых тонах. Они тащили за руки гвардейца. Он был либо ранен, либо оглоушен. Не раздумывая, я метнул тесак тюремщика в одного из них. Второго, довольно ловко, рубанул алебардой Эмиль.
Привести в чувство гвардейца не удалось. Вся голова у него была в крови. Вытерев тесак об убитого, я тронул Эмиля, возившегося со своим сослуживцем.
– Эмиль, пошли. Нужно спешить. Надо выяснить, что с принцессой.
Он кивнул и, подхватив алебарду, быстрым шагом направился туда, откуда появилась эта троица. Перед входом в покои принцессы, лежали четверо мертвых гвардейцев. Двое человек, в таких же серо-голубых одеждах, как и предыдущие, вырезали из убитых арбалетные болты. На нас они внимания сначала не обратили, думали, что возвращаются их подельники. За что и поплатились. Как и ранее, одного рубанул тесаком я, а второго Эмиль алебардой. Дверь в покои принцессы были приоткрыты. Эмиль хотел с