честно, то да. – Ответил гвардеец, еще больше покраснев, – извините милорд.
– Эмиль, я не милорд, я Лис! Понятно?
– Понятно, милорд… простите, Лис!
– Эмиль, – крикнула принцесса из комнаты, – что тебе наговорило это чудовище?
– Видишь, как она меня любит? Как ласково называет – чудовище! Хочешь, открою тебе тайну Эмиль?
Гвардеец, совсем уже неприлично вытаращил на меня глаза: – Может не надо?
– Надо Эмиль. Так вот женщины, по большому счету, больше любят чудовищ, чем красивых и брутальных самцов. Мужчина вообще должен быть чуть-чуть красивее орангутанга. Потому, что на его безобразном фоне их красота будет просто зашкаливать!
– Сволочь, Лис! – завопила потомок богини из комнаты. – Эмиль, что он тебе наговорил про меня?
– Заметь Эмиль, что красивого самца бить и уродовать как-то стремно, так ведь? А вот орангутанга, – я подошел к комнате, – можно спокойно колотить, например ВАЗОЙ ПО ГОЛОВЕ! Какая разница, он же все равно чудовище и ему лишний шрам не помешает, в отличии от красавца, да солнышко?
Из комнаты раздалось хихиканье. Смеялась Алиса.
– Алисия! – Александра начала злиться, – Эмиль! Что ОН тебе наговорил?
– И, правда Эмиль, что я тебе наговорил? Давай скажи правду!
Эмиль, очень медленно начал говорить, постоянно оглядываясь на меня:
– Ваше Высочество, Лис сказал, что если ОН СОГЛАСИТЬСЯ, то станет вашим мужем.
Вот, что значит правильно расставленный акцент!
Стояла тишина, даже за дверью молчали. А как иначе? Получалось, что это не я добивался ее руки, а она страстно желала, что бы я стал ее мужем. Классный троллинг для упоротой титулованной соплячки!
Потом из комнаты вылетела бешеным метеором принцесса. В курточке, в каких-то округлых шортиках, лосинах и в сапожках. Блин, обворожительный ангел, я даже завис на какое-то время, которого, ей хватило подскочить ко мне.
– Сволочь, ненавижу тебя, как ты смеешь! Мужлан, чудовище! – кричала она в ярости, колотила меня кулачками и даже пыталась пинаться.
– Александра! – рявкнул я, – прекрати немедленно, иначе…
– Иначе что, ты… – из ее глаз уже брызнули слезы обиды и бессилия.
– Иначе, я все же перегну тебя через колено и выпорю тебя ремнем, по розовой заднице, как и обещал! И перестань пинать меня в интимное место. Сама же потом пожалеешь, лелеять их будешь. Если вообще, не целовать в засос!
Вот засада. Язык мой – враг мой. Что-то я не то брякнул.
Ее глаза так расширились, что казалось, куда уж больше? Эмиль с Хоттабычем натурально зависли, чуть не упав в обморок. При выходе из комнаты стояла Алиса, в таком же прикиде, что и принцесса и… закрывала ладошками рот. Ладно, сморозил глупость. Наверное, у них не принято это. Но отступать поздно, сдашь назад – и тебя не поймут. Оправдываться было бы глупо. И тут меня разобрала какая-то веселая злость – да пошло оно все в задницу!
– Алиса! А ты чего, малыш, рот прикрыла? Что, примериваешься? Извини, мне уже хватает, у тебя вон Эмиль есть. Давай туда!
За дверью засмеялись:
– Весело у вас! Это же надо