Ещё одна дверь вела в похожую на мою спальню. Всё. Двери кончились. Я сползла на пол, забилась в угол.
«Милый Бог! Я знаю, что я плохой, ужасный человек! Знаю почему ты наказывал меня и отнимал всё самое дорогое – потому что я не верила в тебя. Но сейчас, пожалуйста, прошу, не отнимай у меня самое ценное, единственное, что у меня осталось, – пожалуйста, не отнимай мой разум! Я не хочу сходить с ума, пожалуйста, пощади…»
Незнакомец возник в лестничном просвете. Всё-таки он ненормально огромен. Я пыталась уползти ещё дальше, упиралась в пол ногами, старалась врасти в стену.
– Пожалуйста… – шептала я, закрывая лицо, – не трогайте меня. Что вам нужно?
– Посмотри на меня! – он поймал мои руки. – Я не сделаю тебе ничего плохого. Клянусь!
Я пыталась вырваться, но силы в его руках хватало не только на то, чтобы удерживать мои, но и при желании превратить кости в моих запястьях в муку. Дыхание сбилось и перешло в дикие, панические всхлипывания.
– Зачем вы привезли меня сюда? – сипела я.
Стоп! Хватит скулить! Вспомни кто ты! Ты уже не та беззащитная беспризорная девчонка, у тебя теперь есть собственное казино! И тот, кто может за тебя постоять! Пригрози ему!
– Вы делаете большую ошибку, удерживая меня здесь! Вы хоть знаете, кто мой будущий муж?! – с ненавистью выкрикнула я ему в лицо и осеклась.
Внезапно я всё поняла и пришла в ужас – конечно, он знает, именно поэтому я здесь! Меня похитили, снова похитили! Они накачивают меня наркотиками, чтобы я не кричала и не пыталась бежать, поэтому я ничего не помню! Сколько я уже здесь нахожусь? Сколько денег они уже успели выманить? Грязный тёмный подвал, отрубленный палец, голод, крысы вспышками освещали ту чёрную пустоту, которая образовалась в моей памяти. Я вновь услышала металлический скрежет ключа в замке, почувствовала холодный камень под ладонями… Крупная дрожь колотила тело, зубы клацали как в ознобе.
– Я всё объясню, – говорил он торопливо. – Пожалуйста, успокойся и дай же мне хоть несколько минут! Я всё тебе объясню! Мне и самому очень нелегко…
Ещё долго я не могла прийти в себя и всё вжималась в стену, словно пытаясь проделать в ней брешь в другое измерение, в то, где я всё ещё находилась в Москве и у меня была любимая работа и любимый мужчина.
Ещё не скоро он уговорил меня спуститься на первый этаж. Тряс меня за плечи, просил успокоиться, гладил по голове, держал мои руки…
Он налил мне крепкого чая. Артём. Да, так он просил его называть.
– Что ты помнишь? Какие из твоих воспоминаний можно назвать последними?
Пробираться сквозь дебри прошлого было сложно, сознание мне отказывало, видимо, оберегая мой нестабильный разум. Все воспоминания смешались воедино, в один непонятный лишённый смысла узор, я никак не могла восстановить их последовательность. Смотрела на его руки, которые нервно развинчивали и свинчивали авторучку, пыталась думать, но думать было больно и неприятно, будто в мозгах моих ковырялись спицами. Длинной вереницей плыли неясные образы, что-то, что я когда-либо видела, переживала, знала и даже то, что уже давно