вам сейчас неудобно, я приду завтра утром, – говорю я еще через закрытую дверь.
– Ну, ладно. Уж пришла – заходи. Кто это мотается по чужим квартирам в такую поздноту? И помереть можно, пока ты явишься.
– Мама, это Борщевская, – кричит ей больная дочь из комнаты. Но мать не слышит и продолжает мне выговаривать.
– Мама, это Борщевская, – снова кричит дочь. Наконец, мать слышит, замолкает и смотрит на меня.
– Ты – Борщевская? – Ты моя дорогая! Что же ты так поздно ходишь? Сил уж небось нет. Прости меня, дуру старую. Прости меня! Простишь?
– Конечно, прощу, – говорю я и чувствую, что по щекам у меня текут слезы.
(Часто после очень тяжелых дней, когда я приходила домой и бабушка кормила меня ужином, я расслаблялась и у меня текли слезы – просто так, от усталости, от нервного истощения).
Квартира была, естественно, коммунальная. На шум в переднюю вышли соседи. Я ушла из этой квартиры в двенадцатом часу ночи: кому-то надо было измерить давление, кому-то выписать рецепт, кому-то дать совет.
Там, на участке, в общении с этими людьми, с моими больными родилась «оригинальная» утопическая идея (она рождалась, рождается, будет рождаться, а где-то живет сегодня). Мы знаем цену утопиям, но, если утопии вообще исчезнут из жизни, вряд ли это украсит наш мир. Плохо, когда утопиями вооружаются оголтелые авантюристы, но разумные деятельные люди из утопий могут черпать вполне рациональные идеи.
Я видела удивительную силу естественного, нормального, спокойного добра. Оно меняло взрослых, вполне сформировавшихся людей, вызревших и живущих в суровых жизненных условиях, и я думала, как действенно оно должно быть в детском возрасте (как и зло: в детском возрасте оно особенно губительно). Думала о том, что система образования, от ясельного возраста до взрослого, должна быть продумана с этой точки зрения. И это должна быть государственная политика, а не только инициатива частных лиц. Это кажется бредом: для этого надо биологически изменить человечество. Это так и не так. На Западе давно существуют школы и больницы, где лечат добротой и творчеством. На Западе существует фундаментальный лозунг: «Смайл!» – «Улыбайтесь!». Человек, которому улыбнулись, улыбнется встречному, а тот, которого облаяли, толкнет встречного и рявкнет на него. И цепная реакция зла погаснет не скоро.
У нас уже тоже есть школы, где брошенных детей-калек, не нужных ни родителям, ни государству, обучают и воспитывают добром и участием в творчестве и искусстве, и дети чувствуют себя счастливыми и востребованными обществом.
Не нужно отбрасывать идеи социализма только потому, что большевики, ведомые своими преступными вождями, устроили в России мясорубку. Ведь западные страны позаимствовали эти идеи для проведения социальных реформ, чтобы не доводить общество до взрыва.
20-й век убедительно показал, что в общественном развитии не должно быть места революциям. Общество должно идти