подъемная цена, минимальный залог – словом, все, что подошло ей, как по заказу Чудесное совпадение. Но бывают ли они? И чудеса вообще?
– О господи… – Она с силой оторвала руки от подоконника – к коже прилипли ошметки белой краски – и тяжело опустилась на табурет.
Рэм шагнул в сторону, давая ей время передохнуть.
– Скажи, я точно не схожу с ума? Это правда происходит? – жалобно спросила Уля, вглядываясь в его карие глаза в надежде увидеть там проблески сочувствия, но парень болезненно поморщился.
– Послушай, я здесь не для того, чтобы ты причитала, а я сочувствовал. Мне велено ввести тебя в курс дела. Ты можешь меня выслушать? Или лучше прийти позже? – Он говорил медленно, чуть растягивая слова, словно с больным ребенком.
– Да, я слушаю. – Уля представила, как будет сидеть в своей комнатушке, ожидая объяснений, и поняла, что выдержать это ей не по силам. – Просто это все… – Ее замутило. – О боже…
– Первое правило. – Рэм выдвинул стул на середину кухни и сел напротив Ульяны. – Не вспоминай Бога при Гусе. Он взбесится. И при мне тоже не стоит. Бог тут совсем ни при чем, в какого бы из них ты не верила.
Он помолчал, потирая переносицу, и продолжил:
– Второе – сейчас ты еще можешь отказаться.
Его напряженный взгляд, побелевшие костяшки пальцев и то, как он отбивал ритм подошвой тяжелого ботинка, заставили Улю вжать голову в плечи.
– Я уже взяла деньги. – Три оставшиеся купюры и горстка сдачи жгли карман.
– Деньги – ерунда. – Рэм презрительно скривился. – Пока ты не согласилась на игру, пока тебе не поставили метку… Ты ничем не обязана Гусу.
Слабый осенний свет еще лился из окна на пол кухоньки. Потертый линолеум с протоптанной от холодильника к плите дорожкой, шкафчики и столики, втиснутая между ними стиральная машина, банки с крупой и макаронами, заветренная головка лука – все это казалось нереальным, не существующим в мире, где сидящий напротив парень мрачно рассказывает ей о непонятной игре, в которую ей предлагает сыграть бездомный с вокзала.
Догадка мелькнула в голове подобно молнии.
– Это реалити-шоу, да? Скрытые камеры, ведущий за дверью, все транслируется в Сеть? – Уля вскочила на ноги, глупо озираясь.
– Сядь. – Теперь Рэм не скрывал раздражения. – Не мельтеши и слушай. Ты же меченая, так?
– Что, прости?
– Меченая. – Он тяжело вздохнул. – Полынью.
Слова ударили Ульяну наотмашь, заставили ловить воздух потрескавшимися губами. Она послушно присела на край табурета, но продолжала молчать.
– Черт, Ульяна, соберись! – Парень схватил ее за локоть и легонько встряхнул. – Ты же видишь чужую смерть, я прав?
– Да. – Сердце пропустило удар.
– И чуешь запах горькой травы?
– Полыни. – Еще один пропуск такта, и тело ухнуло вниз, как с американской горки.
– Значит, ты – меченая.
– О Боже… Прости. – Уля зажмурилась, собираясь с мыслями. – Выходит, ты мне веришь? Я не свихнулась?
– Может, и свихнулась, мне-то