и прочий мусор, застилавший пол, разлетались с мягким шелестом. Вера, отдавшись благостным мечтаниям и совершенно ничего не замечая вокруг, в счастливом умиротворении, просеменила вслед за ней вдоль бесчисленного количества этих, тусклых, полу заброшенных, покрытых пылью коридоров. Не заметила она и того, как аккуратно, почти трепетно потянула очередную ручку Елисавета.
В глаза ударил неожиданно яркий свет. Вера вздрогнула и закрыла лицо ладонью. Осторожно сделав щелочку между пальцев, она уставилась на висящий под потолком огромный, яркий и приторно-радужный плакат-растяжку, гласивший:
«Шаг в новую жизнь!».
– Слышал? Двеннадцатилетки говорили, что на берег труп выбросило! – Вера восторженно встряхнула каштановыми, чуть отливающими медью кудряшками, едва не окунув их в стоящую перед ней тарелку с кашей.
– А что такое труп? – Гарник – лохматый и щуплый мальчик пяти лет – повернулся к подруге и положил ложку на покрытый затертой клеенкой стол.
В помещении, вмещавшем больше тысячи детей, стоял такой гвалт, что друзья скорее угадывали слова, чем слышали их. Хотя, чтобы понять друг друга, им не нужно было говорить вообще.
– Не знаю, но они сказали, что он синий! Наверное, здорово смотрится! Давай сходим посмотрим?
От предвкушения приключения девочка аж подпрыгнула на длинной, тянущейся вдоль всего стола скамье.
– Куда? – Гарник поперхнулся. Его тоненькие мальчишеские коленки, торчащие из-под синих шортиков вздрогнули.
Вера, закатила глаза и покачала головой:
– Ну ты что?! На берег! Они говорили убирать будут, так что нужно срочно сбегать, а то не увидим!
Девочка с самым воодушевленным видом ободряюще кивала кучерявой головкой в такт словам.
– Нам запрещено ходить одним на берег, забыла? – пробурчал мальчик, опуская стремительно краснеющее лицо.
– Ты хочешь увидеть труп или нет?
Вера уперла руки в бока и требовательно, исподлобья, как это умеют делать только маленькие смышленые девочки посмотрела на Гарника.
– Твои затеи всегда плохо заканчиваются… – уклончиво залепетал послушный мальчишка.
Ему ужасно не хотелось нарушать запреты:
– Воспитательница говорит, на берегу опасно…
Вера надула губы. Потом показала язык и кичливо заявила:
– Ну и оставайся! Я сама пойду. Одна!.. И тебе не расскажу, что видела!
Она повернулась к другу спиной и, засунув в рот полную ложку, принялась напористо жевать. Гарник не находил себе места. Несколько мучительно-долгих секунд он елозил на скамье, затем не выдержал и прошептал:
– Ладно… Идем вместе… – и тяжело вздохнул, отодвигая тарелку.
В беспорядочном шуме огромной столовой их разговор по-прежнему никому не был интересен.
Малыши стояли у сетки забора, отделявшей песчаную пляжную линию от игровых площадок и сельско-хозяйственных заделов, где совместными