Алла С.

Навсегда. Сборник рассказов


Скачать книгу

Руслан получил сообщение – «Навсегда?»

      И, отвечая, улыбнулся.

      Но теперь, как в песне Высоцкого, «беда на вечный срок поселилася».

      Что-то давило и не давало покоя. Где-то в районе солнечного сплетения камнем лежало нечто неуловимое. Окружающие замечали беспокойство Руслана. Но, причины он и сам не понимал. Позже, все прояснилось.

      – Руслан, сынок, – он с трудом узнавал голос алкиной мамы, – если можешь, приезжай…

      И в тот же миг ему стало легко и пусто – груз свалился. Душа теперь не болела, но и нужна не была.

      Все было сном – пустым и отвратительным. Его значение было понятно Руслану теперь и навсегда. Он вспомнил, как они, дурачась, давали друг другу обет верности. Это было в Алабино, на развалинах старого храма. Туда они ездили, помогая искать людям погибших в сорок первом родственников.

      Руслан стоял и не понимал, что он здесь делает.

      – Русь, – Кирилл осторожно тронул его за плечо.

      Очнувшись, Руслан зачем-то снял с шеи крест и повесил его на только что вкопанный. Потом еле слышно сказал: «Навсегда?». И память ответила ему:

      «Всегда… Всегда…»

12 марта 2017г.

      «Мёд»

      Памяти Гаврилина Михаила Ивановича….

      «Кирпичики»

      – Мишка, дуй домой! Батя твой за «кирпичики» взялся!!!

      Мишка пулей рванул домой. Если батька добрался до «кирпичиков», то, хана! Спасайся, кто может! А дома мамка с сестрами. Мишка бежал, что есть духу. «Только бы успеть, только бы успеть», – думал он. На бегу отворяя калитку, парень немного успокоился. Из открытых окон неслось:

      Началась война буржуазная,

      Озлобился рабочий народ.

      И по винтикам, по кирпичикам

      Растащили кирпичный завод…

      Мишка влетел в хату. Отец сидел посреди хаты с баяном в руках и рвал меха. Парень огляделся. Мамки и сестер не видать. Вздохнув с явным облегчением, он подошел к отцу.

      – Бать, дай баян….Устал поди… Хочешь, я спою? А ты, приляг, приляг…

      Отец, стеклянным глазом смерив мальчика с головы до ног, хотел что-то крикнуть, но, прохрипев невнятную фразу, сделал шаг и упал ничком на кровать. Мишка вздохнул, помог отцу устроиться и вышел во двор.

      – Ну, как, сынок? Угомонился? – мать, вытирая слезы, вопрошающим взглядом смотрела на Мишку. Сестры прижимались к матери и, дрожа то ли от холода, то ли от страха, тоже смотрели на Мишку, как на икону.

      – Все, мама… Спит он… Идите в хату… Застудите малых…

      – Ой, сыночек мой… Сгинем, сгинем мы без тебя…, – мать прижалась к сыну и зарыдала…

      На дворе гудело лето сорок первого. Спасителю-Мишке шел десятый год.

      «Переправа»

      Гудериан уже приготовился праздновать победу. В своем плане он не сомневался. Только, по ходу, зря он намылил свои лыжи. Лыжня, как выяснилось, была для него не по зубам.

      Тула готовилась