портье, ненавязчиво, предлагали ему перепихнуться с девочкой из подшефной конторы.
– Скажите лучше, у вас есть «вай-фай»?
– Что? – удивилась Лада и перестала поигрывать ключом.
– «Вай-фай». – повторил Сергей и для наглядности поднял сумку с ноутбуком.
Потерявшая, к недоклиенту интерес, Лада, поставила ключ на стойку и, презрительно скривив алые губы, буркнула:
– Ни каких Вай и тем более Фай у нас нет, мы приличное заведение. Туалет прямо по коридору, душ, там же. В номере не курить, кипятильником не пользоваться. За всё, штраф – тысяча рублей. Подпишите. – Она толкнула к Сергею листок, на котором, под мелким текстом, жирным шрифтом было выведено «С правилами ознакомлен».
Распаковав свои вещи в узком гостиничном номере, с панцирной кроватью и дребезжащим холодильником Сергей тяжело выдохнул:
– В бар, строго в бар.
Пискнул разряжающийся телефон. Он достал трубку и взглянул на экран. На дисплее прыгала симпатичная, мультяшная собачка, она смотрела на хозяина преданными голодными глазами и обессилено виляла хвостом.
– Сейчас, сейчас я тебя накормлю, – улыбнулся Сергей прелестному созданию и вытащил зарядное устройство, – А прикольно было бы тут покемонов половить.
– Ага, на шевелюре у той выдры. Я чуть не гикнул от химатаки из её кусалова.
– Андрюх, твой язык твой враг, – хохотнул Сергей.
– Ну, знаете ли, я в институтах не учился.
– Как? – удивился Сергей, – А кто мне по истории комментаторства помогал?
– Ой, да чего я там помог? Сакраментальную фразу Николая Озерова каждый школьник знает.
– Ты про «гол, х..й, штанга»?
– Нет. Про «нам такой хоккей не нужен». Ставь своего барбоса на кормёжку и айда пить.
Бар оказался через дорогу. Любезная Лада сказала:
– Передайте Ашоту, что вы от меня, он Вам сделает скидку в три процента – В след она натужно улыбнулась, а в глазах пробежал месседж, – Выпей, а там и до девочек дойдёт, но это уже будет гораздо дороже.
Питейная, пахнула застаревшим потом и кислым пивом. Сергей подошёл к стойке и огляделся. Бар, слишком благородное слово для того, что он там увидел. Андрей окрестил это тошниловкой. Помещение на три столика. За одним сидел бородатый мужчина в, не по сезону, овчинном тулупе, как-никак на дворе был май. За другим, пара размалеванных девиц, пьяно косившихся на вновь прибывшего, за третьим, скрюченная старушка с клюкой, и узелком, закинутым на плечо. Она выгодно отличалась от всех посетителей «тошниловки», на её столике, вместо алкоголя, стояла чашка с пакетиком дешёвого чая, а на бумажной тарелочке, пыхтел разогретый в микроволновке пирог, явно не первой свежести. Неровный свет от подергивавшихся ртутных лам играл на лицах посетителей причудливыми тенями. Борода человека становилась, то седой, то синей. Девушки, как на старых переливающихся картинках, то подмигивали, то смотрели во все глаза, и лишь бабушка не меняла своей внешности.
– Что желаете? –