с вами сделать, – не спрашивая, а утверждая, произнес Рекоу.
– Ну-у-у, не он первый, не он последний, – неопределённо ответил Проф. – Ты и сам, в своё время, пытался всучить мне отбойный молоток.
Рекоу поморщился. Было дело. До сих пор крайне неприятно вспоминать об этом.
– Можешь считать меня паникёром – мне уже фиолетово, – заявил Рекоу. – Я разговаривал с витусом Откеном полчаса назад. Он очень, ты слышишь, очень мне не понравился. Этот верзила с накаченными бицепсами под самую макушку набит злостью. У него внутри всё кипит и пенится. Того и гляди – рванёт, как атомная бомба. Его жена бросила.
– Так это ж со всеми так! – авторитет едва не подавился смехом. – И тебя жена бросила, и меня. Вон! Даже губернатор, самая жирная лягушка в нашем болоте, и тот на Свалку холостяком прилетел.
– Всё это так, – легко согласился Рекоу. – Я отстал от тебя, когда женился. А витус Откен ещё не пережил развода, ещё не смирился с неизбежным и ещё не нашёл другую женщину. С аборигенками он уже поссорился, заочно. От воздержания, понимаешь…
– А ты откуда знаешь? – недоверчиво спросил Проф.
– Психология является важной и неотъемлемой частью обучения тюремного надзирателя, – словно цитируя учебник, ответил Рекоу. – Чем в более скверном расположении духа находится человек, тем легче понять его сущность. Я, вообще-то, с тобой попрощаться пришёл. Ну не могу же я напоследок не проведать своего первого заместителя по теневой администрации.
Проф широко улыбнулся. Авторитет падок на лесть.
– Так что, Тул Фудилов, не кашлять тебе, – Рекоу поднялся с койки.
Проф, стрельнув глазами на ползающего под ногами шестёрку, неожиданно спросил:
– Зачем вы меня предупредили?
Тюремная жизнь с её вечными интригами не на жизнь, а на смерть приучила Профа искать подвох во всём и подозревать собственное отражение в зеркале.
– Это моя благодарность, Проф. Спасибо тебе, что все эти двадцать лет держал Глотку за глотку, – невольно скаламбурил Рекоу. – Да и месть, куда уж без неё. Витус Окрен слишком громко хлопает дверью. Ну всё. Удачи тебе.
Теперь можно уходить с чистой совестью. Авторитет так и остался сидеть в потёртом кресле, но ридер в руки не взял. Проходя мимо охранника у входа, Рекоу недовольно покосился на короткую дубинку на поясе быка.
Если к обычной металлической трубке приварить пять коротких толстых пластин, а рукоятку для удобства обмотать тканью или кожаным ремешком, то получится очень страшное холодное оружие. Нож или заточка для тупого быка – оружие слишком умное. А вот дубинка с торчащими во все стороны убойными пластинами – в самый раз. Рекоу отвернулся. За 20 лет не раз и не два приходилось подписывать липовые отчёты о несчастных случаях, когда на проверку очередной труп оказывался густо утыканным характерными прямоугольными ранами. Но – судьбой зеков никто не интересуется. Далёкий Мирем больше волнует поставки меди, никеля, кобальта,