воспитываем детей и однажды умираем на самом деле.
Зрительного зала, надо полагать, ни пули, ни самолеты, а может быть даже и наши реплики, так же как пустые бутылки из-под шампанского или наша страсть, не достигают, поскольку все это – бутафория. Зрители в любом случае пришли смотреть на другое. Но для нас на этой сцене все выглядит в высшей степени правдоподобно и представляется чем-то очень важным. Именно поэтому мы с головой уходим в игру и однажды начинаем-таки получать от всего этого удовольствие. Увы, нам отсюда очень трудно понять, что купившие билеты и потому сидящие сейчас в партере серьезные зрители тоже во что-то играют, но только их развлечение куда занятнее нашего, хотя бы уже потому, что играют они нами…
* * *
Актеры в нашем Театре – настоящие профессионалы. Мало того, что они великолепно двигаются по сцене, но и, что встретишь крайне редко, почти никогда не путаются в тексте. Как написано, так свои слова и говорят, ничего не пропуская и не добавляя от себя. Ни единого слова. Вот почему действие Пьесы идет гладко, без каких бы то ни было заминок и повторов. Обнаружилось, что никакой надобности в репетициях вообще нет – все и так отлично получается. Артисты вовремя появляются в тех местах, где им и положено появиться, а реплики свои произносят исключительно с тем настроением, какое требуется по сценарию. Если, в частности, написано, что в ближайшую среду вечером на сцене появится актер из недавно приглашенных и прочтет монолог о том, что где-то на свете, как ему вдруг открылось, существует Театр, в котором труппа изображает жизнь и все его артисты так увлеклись, что, похоже, уже сошли с ума (они все воплотились в свои маски и поселились прямо на сцене, живут и играют там уже много дней, забыв про дом и себя настоящих), то такой артист в назначенное ему время действительно из-за кулис выходит и весь этот текст не запнувшись произносит. Наизусть и без единой ошибки!
Потом он также смело идет к месту, которое театральный художник еще в среду утром специально для него пометил белым мелом как “край сцены” (это где-то неподалеку от “зрительного зала”) и, показывая куда-то перед собой, будто что-то там увидел, приятно волнуясь и раскачиваясь, продолжает говорить, что, мол, сам он и всё, что его окружает, – разные птицы, деревья и другие люди (красиво проводит рукой вокруг себя) – лишь актеры в волшебном Театре марионеток. А из темной ложи – продолжает он свой интригующий монолог – за представлением наблюдает невидимый автор и, поскольку он является одновременно режиссером и хозяином этого Театра, уверенно руководит оттуда всем происходящим на сцене. Дергает за веревочки, и куклы приходят в движение. Некоторые из них даже начинают говорить. Жаль только, что почти никому, кроме, разумеется, режиссера неизвестно, про что и зачем была написана Пьеса и что случится со всеми этими куклами чуть позже…
На этой фразе актеры, изображающие зрителей, прерывают дебютанта искренними и громкими аплодисментами. Артист долго раскланивается и уходит