только если знала энергетическую ценность этого продукта. Я крайне редко отклонялась от своего «меню». Когда во мне просыпался сильный голод, я жевала жвачку, иногда доходило до нескольких пачек за день. И вот что я вам скажу: жевательная резинка не приносит вашему желудку никакой пользы; пусть вначале она и кажется вкусной, но это не средство от голода. Вот так я пристрастилась к жвачке и кофе, попав в такую сильную зависимость от них, что мои друзья стали шутить, что никогда не видели меня без них. Когда я возвращалась домой из школы, то съедала что-нибудь лёгкое (а потом обязательно сжигала полученную энергию в спортзале). Ужин всегда готовила мама, и я с детства обожала приготовленную ею еду. Но сейчас, когда я стала ограничивать себя, некоторые блюда, которые она готовила, стали «недопустимыми». Я просила готовить мне одни и те же продукты, потому что знала, сколько калорий они содержат. А если она вдруг делала что-то неожиданное, со мной могла случиться тихая истерика. Если мы шли ужинать в ресторан, я заказывала по минимуму и из определённых разделов меню. Готовить для меня стало невероятно скучным занятием, а ходить со мной куда-то есть – это было настоящим испытанием.
Сначала мама и друзья не замечали моей проблемы, потому что всё происходило достаточно медленно; не было такого, что я внезапно начала терять в весе. Поверьте, это было бы круто – если бы мои лишние килограммы улетучивались по щелчку пальцев, я стала бы самой счастливой девушкой на свете. Но чем тоньше я становилась, тем больше людей стали обращать на это внимание. Мне льстили взгляды и комментарии. Я думала, что выгляжу потрясающе, и если кто-то говорил что-нибудь противоположное, я считала, что они мне просто завидуют. Считала, что все хотят быть такой же худышкой, как я. Сбрасывание веса и достижение образца совершенства – каким он виделся мне – стало моей главной целью. Именно тогда по-настоящему началась моя битва с анорексией. Ушла вся радость, которую я прежде ассоциировала с едой. Ужин с друзьями пугал меня, потому что я не знала, что заказать, как вести себя, чтобы они не заподозрили неладное.
С самого детства мне нужно было обязательно съесть всё, что лежало на тарелке, до крошки – чтобы быть сытой не только физически, но и понимать это умом. Поэтому теперь, когда у меня началось расстройство, я всё равно должна была следовать этой привычке. Если бы я перестала, то испытываемый мною голод стал бы совсем невыносимым, а мои друзья и родные сочли бы это подозрительным. Поэтому я всегда должна была заказывать какие-то суперполезные и очень простые блюда. Больше никакой еды из общих тарелок, никаких кусочков того-сего. Необходимость есть больше не была поводом для весёлой встречи с друзьями, превратившись в тяжкую повинность и наказание. Я стала истощённой, дёрганой и раздражалась по малейшему поводу. Со мной было, чёрт побери, совсем не весело. Но мой план работал! У меня всё было под контролем! Я была худышкой! В то время меня больше ничего не волновало.
Моя зависимость от таблеток для похудания