дней, как арестанта, пребывающего в состоянии изрядного подпития (товарищи по службе тайно передали в узилище флягу с коньяком) посетила делегация благотворительного фонда. Ее императорское Высочество и возглавляющая фонд княгиня де Эмбран внимательно осмотрели все три камеры гауптвахты и, остановившись возле единственного заключенного, заботливо поинтересовались его нуждами и условиях содержания.
Плохо держащийся на ногах узник сообщил, что мечтает только о том, чтобы поцеловать благотворительницам ручку. И в процессе сего действа почти упал на императрицу, облапил ее и впечатался небритой физиономией в центр пышного бюста.
Визит был скомкан. Подоспевшие охранники оттащили негодяя, побагровевший комендант, размахивая почему-то носовым платком, орал и извинялся одновременно. Обещал, что заставит преступника жрать землю и вообще пожалеть, что появился на свет. Но императрица, прикрыв обесчещенное декольте веером, обещала не гневаться и призвала к христианскому милосердию. С тем дамы и удалились.
* * *
– Где вы нашли такого мерзавца? – поинтересовался князь Леккур, раскладывая на штабном столе листки с донесениями из дворца.
– О, – хмыкнул император, прикрываясь бокалом с вином, – мало мы еще изучаем нашу провинцию. Боюсь, там и не такие самородки можно отыскать.
– Да уж, – князь был озабочен. – Но мне еще не приходилось планировать операцию, основываясь на мощи и длительности эрекции какого-то деревенского раздолбая.
– Бросьте, – отмахнулся Его Императорское Величество. – Большинство династических проблем определяются как раз мощью и длительностью эрекции.
Да-а… Сложность плана заключалась в том, чтобы уловить момент, когда сластолюбивая правительница уединится с новым любовником. Она не должна была в этот день ждать визита герцога. Но герцог должен был появиться и внезапно войти.
Причем взору ревнивого венценосца должны были предстать не какие-то невнятные объятия и предварительные ласки, а, что называется, самый пик страсти!
И вот тут все упиралось в физические возможности героя. Сколько минут он сможет продержаться на вершине наслаждений? Герцогу ведь не прикажешь прийти в строго указанную минуту. Может задержаться, может войти чуть раньше…
Договорились о сигнале, который подаст дежурящий неподалеку от спальни слуга. Завидев будущего рогоносца, он должен был уронить медный поднос с кубками…
И все же все это было крайне ненадежно. Князь Леккур волновался.
Нервничал он еще и по другому поводу.
– Этот ваш парень сильно рискует, – говорил он, порывисто расхаживая по тесной комнатушке штаба. – Герцог унижения не простит, и… Думаю, он будет рвать наглеца на куски. Причем, не единовременно, а по частям. Тут такие страсти вскипят!
– Перестаньте, – император сохранял величественное спокойствие. – Мы все уже обговорили.
Инструкции, выданные им Волку, были таковы: как только герцог войдет, должен раздаться