как бы вновь со мной была…
Опять бы девушкою стала!»
И сын Еремы закричал:
А не такая ли большая,
Что с малахитовой змеей,
В звезде Давидовой,
что свет так излучает,
Ажурный корпус золотой,
корону, что напоминает!»
Русалка лишь в ответ кивнула,
Уже Ивашка ускакал…
В густой траве рука искала,
Что с коробочка растерял.
И шли томительно минуты,
В мыслях бродили разны смуты,
Пока в руках рубин не засверкал,
На всю Вселенную тут крикнул,
Иван русалке: Отыскал!,
Но в шерсти зверя руки,
вдруг сзади черта увидал,
Что был не стар не мал
И тонким голоском сказал:
«Ванюша, это не русалки,
Ее мне хоть и тоже жалко,
Колдуньи старой – это знак
И хочешь не попасть в просак,
Отдай скорее мне,
А то тут будет жарко,
Вне короба
и без вещиц других,
Всех несомненно дорогих,
Над нашей мастью он имеет силу,
За то тебе, желанья три,
вмиг выполню я мило.
Устали ведьме мы служить,
Хотим свободными все быть!»
«Богатств несметных, в жены ьы царицу и братьев всех
хочу я в счастье видеть лица» —
Изрек Иван и ну давай молиться!
А черт ему: Угомонись!
Все вскоре может сбыться!
Давай ка на меня садись,
От ведьмы срочно в Питер-град
нам нужно срочно смыться!»
Его послушавши Иван на спину взгромоздился
И стукнув черта по бокам,
с ним в небо воспарился!
И быстро к ведьме черт примчал,
Пред нею повинился
И молвил, что доверчивый дурак,
Давно на этот свет родился.
И ведьме отдАв тайный знак,
В тумане растворился.
Иван на самого себя,
Изрядно сильно злился!
Что понимать добро и зло,
Совсем не научился.
И жил лишь мыслею богатым
стать,
Лежит что плохо сразу брать,
От сраха сразу излечился
И ведьме что то резкое сказать
совсем не поленился.
Утих! Уснул!
И сон ему – прекрасный вроде снился!
А утром так колдунья говорит:
«Коль тяготит тебя, твой нищий вид,
Тебе я завещаю злато
И в мире будешь этом, ты, богатый!
Моим тогда распорядишься знаком,
В последний путь лишь проводи,,
Укрывши черным полотном,
Вступивши с Демоном в большую драку.
Меня, Иван, ты можешь не любить,
В пастель со мною не ложиться,
Но разреши до смерти – день,
Мне девой красной пред тобою
появиться!»
Иван в ответ и молвить не успел,
Как бабка старая то ль зелье
стала, то ли мел..
И юною красавицей вдруг стала,
К себе, чем лишь могла
в шелках