сараями, которые нагородили в бывшей хозяйственной постройке. Зимой тут хранили дрова, а летом делали из сарая жилую комнату, где обязательно стоял самодельный топчан, а то и стол с табуретами, лавками и этажерками, где мужики играли в карты или домино до позднего вечера, а то и оставались ночевать в душные июльские московские вечера. В Москве еще были бараки, которые настроили для рабочих, приехавших на заводы и фабрики. Это было помещение типа длинного сарая, поделенного на маленькие комнатушки без удобств. В коридоре перед каждой дверью стоял примус, на котором готовили еду.
6
В одной комнате устраивалось на ночлег по десять- пятнадцать человек, притом что на каждого приходилось меньше метра. Спали вповалку, если в комнате было одна кровать, это было богатством, а так, в основном, топчаны, да подстилка на полу. Коренные москвичи жили в лучших условиях, они занимали жилье в красивых каменных домах, с высокими потолками и просторными кухнями и коридорами. Это, в основном бывшие доходные дома, принадлежащие купцам, коммерсантам и состоятельным людям.
БАРАКИ И КОММУНАЛКИ
Я, как и многие дети послевоенного поколения, застали еще старый уклад жизни, обычаи и жизнь в коммунальной квартире прошлого века. Моя сознательная жизнь началась, где-то года в четыре- пять, а основанием для этого послужили события, которые произошли в то время.
Семей, поселившихся в нашем доме на втором этаже, было восемь. Татарская семья занимала самую большую комнату и состояла из матери с отцом и мальчишек, 20-летнего Равиля, и погодок Алима и Шамиля, моих ровесников. Еще одна семья, прозванной иностранцами- засранцами, потому, что сын тетки Евдокии после войны задержался в Германии, так как шоферил у генерала.
7
А приехал домой с двумя детьми и женой, а самое главное, с двумя огромными кожаными чемоданами заграничного барахла, которые вызывали у соседей черную зависть. Из-за этого мою подружку Светку прозвали « Светка- американка», а ее старшего брата Эдика « пижоном».
Еще одной соседкой была мать-одиночка с сыном Вовкой. В то время родить ребенка без отца считалось большим позором. Несмотря на то, что у многих детей довоенного и военного времени отцов не было, у них было на это оправдание и гордость за своих отцов, которые погибли. Людмила Шипулина своего сына родила без мужа, « нагуляла» с презрением шептали соседки. К тому же она ежегодно приводила сыну очередного «папу», потому её иначе, чем «Шипулиха – прости Господи», никто и не называл. Мы с девчонками долго обсуждали, как это нагулять, и решили, что когда подрастем гулять с мальчишками не будем, а то «принесем в подоле»
Рядом с нашей комнатой жила тетя Нина с мужем и дочкой Верочкой, которая работала машинисткой в горсовете. Тетя Нина и Верочка были огромного размера, к тому же поглощали большое количество еды, которую ели почти круглосуточно. Естественно, их тут же окрестили как « Нина- бегемотиха»