младенцев своею головою, которая на другой день сего разговора была отрублена публично».
П. Сведомский. «Мария Гамильтон перед казнью»
«Гамильтонша», или «Марьюшка», упомянутая в этой истории, – это Мария Даниловна Гамильтон, шотландка, происходившая из семьи, приехавшей в Россию еще при Иване Грозном. Вероятно, она – дочь Виллема (Уильяма) Гамильтона и находилась в родстве с той самой Мэри Гамильтон, женой Артамона Матвеева и воспитательницей матери Петра. Мария служила фрейлиной жены Петра Екатерины.
Все мемуаристы отмечают ее красоту и подчеркивают, что она не осталась не замеченной Петром. Например, Андрей Нартов пишет: «Впущена была к его величеству в токарную присланная от императрицы комнатная ближняя девица Гамильтон, которую, обняв, потрепал рукою по плечу, сказал: „Любить девок хорошо, да не всегда, инако, Андрей, забудем ремесло“. После сел и начал точить».
По официальной версии, Мария родила от Орлова, денщика Петра, двух младенцев и то ли убила их сразу же после родов, то ли, как сама созналась на следствии, «вытравливала детей лекарствами, которые брала у лекарей государева двора, причем сказывала лекарям, что берет лекарства для других надобностей». Впрочем, дознание в петровские времена включало в себя пытку (и она применялась к Гамильтон), у обвиняемой не было защитника, и она легко могла оговорить себя. Также она созналась, что, «будучи при Государыне царице, вещи и золотые (червонцы) крала, а что чего порознь – не упомнить». Часть червонцев отобрали у нее при обыске, часть, по ее собственным словам, она отдала Орлову.
Также допросили горничную Гамильтон Катерину Терновскую, которая подробно рассказала, как ее хозяйка убила новорожденного ребенка. Впрочем, вторая горничная, Варвара Дмитриева, показала, что действительно при ней Гамильтон была больна, но о детоубийстве она ничего не знает; о краденых вещах и деньгах также ей ничего не известно.
На очной ставке Орлов заявил, что находился в любовной связи с Гамильтон, но не слышал от нее, что она родила и бросила мертвого, червонцы же принял от нее, думая, что они принадлежат ей самой. Мария подтвердила показания Орлова в присутствии Петра и не отказалась от своих показаний даже после пыток и ударов плетьми.
Орлова освободили, Гамильтон приговорили к смертной казни, но царь заставил ждать ее целых четыре месяца. Мария до самого конца надеялась на прощение. На казнь она оделась в белое шелковое платье с черными лентами, надеясь, что ее красота разжалобит монарха. Но Яков Штелин, еще один мемуарист Петра, рассказывает, что по прочтении указа о смертной казни Петр подошел к молящей о пощаде Гамильтон и, поцеловав ее, сказал: «Без нарушения божественных и государственных законов, не могу я спасти тебя от смерти, и так прийми казнь, и верь, что Бог простит тебя в грехах твоих, помолись только ему с раскаянием и верою».
Легенда гласит также, что Петр поднял отрубленную голову, поцеловал ее, затем, будучи сведущ