право закрыть при этом ноутбук, как закрывают надоевшую книгу – с силой, с выдохом, с облегчением. От удара кофе с молоком перелился через край, и бежевая лужица обняла подножие кружки. Вытерев её носовым платком, она подпёрла голову рукой и покосилась на окно. Собирался дождь.
Дождь шёл почти весь день. Он изо всех сил хлестал по городским стенам, по мостовым, по гулким крышам автомобилей. Водосточные трубы, захлёбываясь и клокоча, извергали воду, разбившуюся о поблёскивающие крыши. Лужи растекались по асфальту и пузырились от ударов капель. Капли били беспорядочно, не считаясь с потерями, каждой из них важно было лишь вымыть собой по песчинке, по микроскопическому камешку и унести их с собой в канализацию. Дождь хотел смыть этот город, утопить, втоптать его в грязь, из которой он возник так противоестественно, вопреки законам природы и здравому смыслу. Дождь хотел уничтожить эту досадную помеху между ним и землёй, возникшую так недавно, но вызывающую такую бессильную злобу природы. Вода в Неве, подобно сонному питону, продолжала невозмутимо наблюдать за происходящим, и хоть и лишена была отчаянности своих небесных собратьев, всё же не отказалась бы под шумок дотянуться до ног ничего подозревающих пешеходов и утопить их в своём ненасытном брюхе, рядом с их бутылками и жестяным банками. Но сил не хватало, былые наводнения, торжества мстительной природы, остались в прошлом. Выплеснув всю свою агрессию и убедившись затем, что город всё ещё стоит на месте, дождь словно бы смирился и перешёл в спокойную, даже немного нежную стадию, принялся убаюкивать город своим журчанием и ритмичным постукиванием по карнизам.
Под этот аккомпанемент Кате и пришлось вести занятие. По пути она попала под самый сильный разгул стихии (машину взять она не решилась, побоявшись напряжённого уличного движения будних дней), но, не имея возможности переждать непогоду под каким-нибудь козырьком, подобно другим находчивым прохожим, она бросилась вперёд и лишь благодаря этому не опоздала на занятие. Теперь она слушала успокаивающий шёпот дождя, теребила пуговицу на блузке и старалась не обращать внимания на холодящую сырость между пальцев ног, в промокших насквозь туфлях. Занятие шло вяло, не многие дошли до него, а те, кто всё-таки оказались способны на такой подвиг, теперь почивали на лаврах, их отсыревшие головы отказывались воспринимать participe passé глаголов третьей группы. Когда за окном показались первые лучи солнца, в них всё же проснулся энтузиазм, направленный, однако, вовсе не на указанную тему, а на скорейшее от неё избавление. Катя неожиданно для себя отнеслась к этому с пониманием и отпустила всех на десять минут раньше. Дождавшись ухода учеников, она собрала вещи и вышла на улицу, где смогла убедиться, что город всё ещё стоит на своём месте, хоть и немного разбухший от воды, и испускает тонкие облачка пара, нагреваясь на солнце.
Памятуя свою утреннюю потребность в социализации, а также свои вчерашние