/p>
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Никто не хочет умирать?
Серенгети, Сибирь, Сиэтл – три очень значимых слова для умного человека, которые говорят о заповедниках, богатствах планеты и душевной боли человека за Жизнь на Земле. Эти слова явились передо мной естественно, в процессе работы над текстами об экологии, природе, родном крае. Заповедником должна быть вся Земля. Но – Байкал губят, тайгу жгут, озёра и реки исчезают, степь превращается в пустыню. Горы свалок растут не только в мегаполисах, но и в даурской степи. Никто не хочет умирать?
Неужели? Но реальность говорит об обратном: человек только и занимается тем, что убивает себя и планету. Слова и форумы, декларации и заявления о спасении жизни на Земле даже на всепланетном уровне бесполезны, а порой кощунственны на фоне бездуховности и безнравственности правителей стран, надменных ничтожеств, губящих человека и его единственную пока обитель во Вселенной. Об этом мои мысли, наблюдения, наброски…
Это книга вопросов, на которые автор не даёт ответов…
Наследуя Землю, мы берём её в долг у наших потомков.
Осталось немного, братья и сёстры…
Речь вождя Сиэтла, обращённую к президенту Америки, но более всего – к белому человеку, от деятельности которого зависит жизнь на планете, умы человечества должны были взять за основу всего экологического движения за жизнь на Земле сразу же после того речь прозвучала. Но белый человек всегда считал, что он выше остальных. Утешает, что Сиэтл – единственный из всех аборигенов, именем которого назван город на одном из континентов земного шара. Вариантов его речи сегодня бесчисленно, и теперь любая публикация высказываний вождя Сиэтла никогда не даст 100 процентной уникальности текста.
По этой речи надо писать музыку, кантату, симфонию, реквием, пьесы, оперы, создавать скульптуры и потрясающие воображение панорамы. Никакой другой призыв к решению экологической проблемы не будет иметь такого значения, как эта речь, обращённая к белой расе в 1854 году.
Теперь человек должен переложить его так, как он чувствует.
Мой пересказ – мои чувства, мой вклад в движение за Жизнь.
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
– Белый человек, пришедший на наши и другие земли в погоне за своим благополучием и сытостью, хочет отобрать у нас не только землю, но и любовь к земле. Он не хочет понять, как это много. Он заявляет, что оставит для нас места, где мы могли бы жить хорошо. А ещё он не устаёт говорить, что мы станем братья и сёстрами, а он – даже отцом всех, остальные будут его детьми. Но нам известно, что это совсем не так. Ведь всегда было не так!
Белый человек не знает, что Земля – это Мать, и она живая.
Разве можно продать или отобрать цвет травы, неба, тепла, исходящих от Матери-Земли? Нам трудно понять такие стремления. Мы ведь не управляем цветом неба, ветрами, дыханием земли и течением воды. Как это можно отобрать или купить у нас? Это то же самое, что попытка купить мысль во взгляде человека. Его тоску или радость, нежность и любовь?
Человек белой расы ничего не смог узнать и почувствовать! Он только овладевал и владел, снова овладевал и владел. Ел и наслаждался. Этого ничтожно мало для того, чтобы понять, что Земля – это Мать, и она живая.
Белый человек не хочет принимать мысли других, считая себя выше всех. Он не отличает один уголок земли от других, он не видит жизнь и красоту в разнообразии, он существо, которое появляется внезапно и берёт все, что ему требуется или чего он хочет. Он вор, который хочет, чтобы его считали честным. Так однажды он захочет съесть и нас. Ведь Земля ему не мать, но он идёт по ней и насилует её вместе с детьми. Он не хочет знать о могилах своих предков и долгах перед потомками. Он только болтает об этом, чтобы обмануть честных людей.
Каждый наследует землю в долг у тех, кто придёт после него.
Белый человек думает, что может купить Мать-Землю и Отца-Небо, как животное или вещь. Он пожирает мать и оставляет на своем пути пустыни.
Нам трудно это понять. Мы думаем совсем иначе, чем белый человек. Города его – это смерть для человечества. Там не может быть тишины. Там нельзя послушать шелест крыльев насекомых, распускание почек, блеяние ягнёнка, зовущего мать. Шум и суета неживых вещей оскорбляют слух.
Какая же это жизнь, если нельзя услышать клики птиц в небе, увидеть бег антилоп по траве, контуры изюбрей в тайге? Мы всё ещё читаем бег ветра над озёрами, реками и травами, того ветра, который несёт запахи еды на родных очагах. Мы всё еще читаем омытую дождём степь и пропитанную ароматом смолы тайгу. И мы всё еще не рвём цветы, мы говорим с ними и касаемся их головок. Мы не всё еще потеряли в себе…
Но белому человеку уже не отличать воздуха, которым дышит от воздуха пожарищ, как умирающему много дней бомжу, обитающему посреди своих вонючих строений, из которых его выгнали такие же.
Что может случиться с одним человеком, может случиться и со всем живым миром. Всё во Вселенной