Диалоги о ПРОКе. Восемь дней в июле 1987-го. Игорь Кокарев

помягче это сказать… скрытый антисемитизм и шовинизм тех, кто принимал решение. А шовинизм отличает его носителей погромной жестокостью и одновременно трусостью, умением уходить в кусты. И вот журналисты, пресса, присутствующие здесь, по-моему, должны, наконец, прояснить эту драматическую ситуацию и, может быть, «поименно вспомнить тех, кто поднял руку»… Пора назвать и осудить тех, кто поднял руку на прекрасный честный фильм, несущий и тогда, и сейчас, и всегда человечность и оптимизм и романтическое чувство, что революция и жизнь непобедимы.

      Вопрос: Прокомментируйте, пожалуйста, эпизод, где жители местечка со звездой Давида идут в концентрационный лагерь. Он явно хронологически выпадает из фильма.

      А. Аскольдов: Мне кажется, что я не должен быть толкователем своей картины. Я просто вспоминаю историю о том, как в 40-м году в Дании королевская семья в знак протеста против угона немецкими фашистами их подданных – еврейских жителей в концентрационные лагеря вышла к людям со звездой Давида на одежде. Мы снимали этот эпизод в городке, который был оккупирован во время войны. Уходила натура, мы торопились. Собрали массовку, включили свет, музыку Сибелиуса, и тут зарыдали вдруг все: и местные актеры, и зрители.

      Оказывается, сами того не зная, мы выбрали то самое место, где фашисты расстреливали евреев. Оператор Валерий Гинзбург в прошлом году снова был в этом городке. Его узнали те, кто тогда снимался. Спросили: «Ну, когда же фильм выйдет на экраны?» Я думаю, что «Комиссар» очень нужен и этим людям.

      Вопрос из зала: Что именно было вырезано по требованию Госкино?

      А. Аскольдов: Это трудно объяснить. Если удастся, я вернусь к первоначальному варианту фильма, и тогда можно будет сравнить. Ну вот, в частности, потребовали убрать и этот, только что обсуждавшийся, эпизод.

      Голос из зала: Но вот он же остался в картине!