с сочувствием подумала она.
Вот только понять, действуют ли все ее уловки, она до сих пор могла.
– Что вы сделали потом? – задал очередной вопрос Девятов.
– Потом? Потом я все же поняла, что мой муж мертв… хотя я уже вся перепачкалась в его крови, и Надя, моя сестра, вошедшая в этот момент, перепугалась почти до обморока. На ее крик сбежались слуги – я пыталась их успокоить, запрела дверь в библиотеку и… собственно, сразу отправила человека за полицией.
Светлана сама удивлялась, но то, что она рассказала, было правдой. Почти. За исключением нескольких деталей.
– Ведь убийца не мог далеко уйти? – горячо уточнила она. – Вы найдете его, да?
– Разумеется, найдем, Светлана Дмитриевна, не сомневайтесь, – заверил ее следователь не менее горячо. – Вы сказали, вошла ваша сестра… а зачем она направилась в библиотеку ночью?
Сердце Светланы вновь пропустило удар. Надя-то здесь причем – неужто он допускает, что девочка имеет к этому хоть какое-то отношение?
– Взять книгу, – она ответила это как что-то само собой разумеющееся. – Моя сестра не может уснуть без книги и такая рассеянная, что наверняка не думала застать Павла Владимировича в библиотеке в такой час… – И, понижая голос, попросила: – она дитя совсем, такая впечатлительная девочка… прошу, не втягивайте ее в это.
– Хорошо, – кивнул Девятов как будто с пониманием, – разумеется, я не думаю, что ваша сестра причастна к этой трагедии. Но побеседовать нам все же придется. Очень мягко, уверяю вас.
«Он действительно ее подозревает…» – Светлана паниковала уже не на шутку.
А следователь заговорил с нею опять:
– Светлана Дмитриевна, позвольте спросить: много ли семей проживает здесь, в округе?
– Нет, сейчас всего три семьи, включая нас с сестрой и Гриневских, хозяев поселка. Едва ли вам стоит посвящать в это наших соседей – они даже знакомы с моим мужем не были.
– Как это? – изумился Девятов.
Светлана, понадеявшись, что, быть может, увлечет его беседой, и он забудет о Наде, охотно начала рассказывать. Право, она давно уже была лишена той стыдливости, из-за которой могла бы молчать об этих подробностях своей жизни.
– Видите ли… – с деланным смущением Светлана отвела глаза, – должно быть, Платон Алексеевич не счел нужным посвящать вас в детали, но у нас с супругом несколько разнится круг интересов. Павлу Владимировичу по душе более теплый климат и уединение… Он никогда не бывал в Горках, а за последние четыре года мы виделись от силы раз пять.
Светлана вновь отыскала глаза Девятова и вымученно улыбнулась.
Если этот следователь хоть сколько-нибудь сообразителен, то должен догадаться, что Павел просто напросто оставил ее. Бросил, если угодно. Правда, она и сама не очень настаивала на своих правах жены. Может быть, даже первая сказала, что не хочет его больше видеть: когда умер Ванечка, все было словно в тумане – Светлана плохо понимала, что говорила и делала тогда. И возможно, что, если бы он