и для всех нас, – мрачно согласился Панов.
Дождавшись, когда Ольга выйдет из кабинета, он нащупал в кармане пузырек и положил под язык капсулу нитроглицерина. Через несколько секунд ледяной шип в сердце постепенно растаял, но полковник Панов еще долго не мог заставить себя взяться за изучение личных дел отобранных кандидатов.
За пятьсот метров до цели земля вздыбилась от взрывов, а с вершины холма, где окопались «боевики», ударили пулеметы. Вести прицельный огонь в дыму разрывов невозможно, но пулеметчики «боевиков» компенсировали этот минус старанием, поливая склоны холма кинжальным огнем. Утопая по щиколотку в изрытой и нашпигованной настоящими осколками земле, Дмитрий метнулся к бетонному желобу, подавая пример бегущим следом Чирку и Жиле. В десяти метрах правее от него разорвалась очередная установленная мина, другая, выпущенная из миномета, со свистом пролетела над головой. Лишь бы не задела никого из парней, на бегу подумал он. На такой скорости даже пустая болванка в два счета размозжит голову или выпустит кишки, не помогут ни шлем, ни бронежилет.
Пригибаясь к земле, Дмитрий преодолел последние метры, отделяющие его от спасительного желоба. Вот и укрытие! Он перемахнул через край выложенного бетонными плитами противотанкового рва, кубарем скатился вниз и с облегчением плюхнулся на дно. Сюда не залетали гранаты и мины, и даже грохот разрывов слышался как будто тише. Наконец можно было перевести дух без опасения, что в тебя угодит случайная мина или накроет взрывная волна разорвавшегося рядом имитационного заряда. Но это было опасное желание, потому что группа еще находилась под обстрелом. Только Жила и Чирок, спрыгнувшие в ров следом за ним, натужно сопели рядом. Не позволяя себе расслабиться, Дмитрий вскочил на ноги, оглядывая укрытие. Глубокий ров прямой стрелой тянулся до самой вершины холма. Он мог бы стать безопасным проходом на позиции «боевиков». Мог бы! Потому что в действительности являлся смертельной ловушкой.
Дмитрий махнул рукой сопровождающим его разведчикам: следуйте за мной; ловко вскарабкался по покосившимся плитам и снова вынырнул на поверхность. Чирку и Жиле было непросто заставить себя покинуть казавшийся таким безопасным ров, тем не менее они беспрекословно последовали за ним. Зато уже через несколько секунд в шлемофоне загремел раздраженный голос Глухаря:
– Чугун! Какого лешего?! Назад!
Дмитрий опешил: неужели Глухарь не понимает, что желоб – это верный путь под пули «боевиков»? Но раздумывать было некогда. Он крикнул в микрофон:
– За мной! – и бросился к вершине.
В ответ в наушниках раздался отборный мат Глухаря. Но тут между ним и бегущими следом Чирком и Жилой разорвалась натяжная мина, и крик Глухаря утонул в ее грохоте. За себя Дмитрий был уверен, значит, это кто-то из его бойцов не заметил растяжки. Он упал на землю и проворно откатился в сторону. Впереди, за кучей щебня, укрылся один из пулеметчиков «боевиков». Он ловко замаскировался, и Дмитрий увидел его лишь потому, что тот возился