но и для самого спрашивающего.
Я потрогал свои уши:
– Хм, на месте, кажись! А не слышу.
Лина засмеялась и встала. Я последовал её примеру и осторожно надел берет ей на голову, откинул каштановые локоны с лица. Погладив, напоследок, привыкшую к ней лошадку, Лина вздохнула, вытащила у меня из кармана перчаточки, поставила игрушку на то место, откуда взяла в начале нашей беседы, и тихим шёпотом обнадёжила снова потускневшего пони:
– Смотри, не замерзай. Скоро тебя хозяйка найдёт.
– Уже всё, моя королева?
– Да, мой король!
– Мне кажется, я знаю, кто ты, мой ангел—хранитель… Это ты спасла меня, когда Пострелова и Смирницкого чуть не прибили? Ты, да? Я чудом не пострадал. Ни на йоту… Киряева потом заявила, будто у меня сильный ангел—хранитель…
Лина сделала протестующий жест и покраснела:
– Ты ошибаешься. Действительность гораздо сложнее. И проще.
– Неужели тебя не существует вообще?
– Реши ты, что меня не существует, и мы более не увидимся…
– Наверное, у меня шиза, и ты есть исключительно в моей голове, и разговариваю я сам с собой.
Лина несколько секунд молча созерцала мою хитрющую улыбку. Затем, ответила очевидностью на хитрость:
– Тогда, я по—прежнему буду приходить к тебе, независимо от того, решишь ты, что я есть или, что меня нет.
– Ну да, верно. Как—то я не подумал. Кстати, а тебя видят другие?
– Видят.
– Постоянно?
– Лишь тогда, когда я с тобой.
– А ты разве не всегда со мной? Ведь ангел…
Лина оборвала:
– Ты ошибаешься, Сергей. Я же объясняю, разжёвываю… А ты не слушаешь!
– Лина, ты умеешь читать мысли?
– Твои?
– Хотя бы, мои.
– Только, если ты позволишь.
– То есть, ты можешь прочитать книгу в моих мыслях?
– Нет, любимый. Это нереально.
Она улыбнулась
– Ты не волшебница? Ты пока учишься?
– Максимов! Я же опять упаду из—за тебя! Перестань немедленно третировать и пытать несчастную девушку.
– Ты знаешь будущее?
– Чьё?
– Ну… моё… наше…
– Да, знаю.
– Открыть, конечно, не позволено…
– Оно, представь себе, меняется, но ты не так глуп, как видится на первый взгляд, Максимов!
– Я стараюсь, расту над собой! А, кстати, фокусы получается показывать? Ну, там, по воде ходить… Другие чудеса?
– Ты дебил?
Лина топнула ножкой в чёрном ботиночке.
Я сделал вид, будто до крайности обижен:
– А чего я такого сказал—то? Чуть что, сразу: «дебил, дебил». Ни капельки толком не объясняешь, а обзываешься! А вдруг ты от этого? – я сделал пальцами рожки и инфернально захохотал.
Ворона, испуганная моим гоготом, взлетела с крыши веранды и уселась где—то на верхних ветках липы.
– Нет, Максимов. Я ошиблась. Ты, лишь стараешься казаться умнее! А на самом деле, намного дурнее, чем я в состоянии себе представить. Ещё раз подобное скажешь, я с тобой