в мамин тенор проговорила: «Доченька, я тебя так люблю, ты у меня такая умница.» Марго редко могла удержаться и обычно вместе с бранью на дочь начинала смеяться. Завидев улыбку на лице мамы, Аннель обычно удовлетворялась. Значит мама точно ее любит, и если она еще и улыбнулась, это все равно, что она это сказала в слух. На самом же деле Марго не говорила никому из детей о том, что она их любит, не называла их ласково и не хвалила. Но все равно Аннель была ближе всех к матери.
Когда Аннель было пять лет случилась ужасная беда. Марго возвращалась от зубного врача. Улицы были пустынны и необычная тишина давила на слух. Внезапно с пригорка выскочила огромная собака, волчьей породы. Марго не ускорила шаг, решив, что пес пробежит мимо. Но оскалившаяся морда с пеной на носу набросилась на нее, желая схватить ее прямо за горло. Марго была в толстом плаще и потому хищнику понадобилось достаточно времени, чтобы разорвать верхнюю одежду и добраться до плоти. За короткое время белые клыки уже впивались то в руки, то в плечи, разрывая плоть на куски. Схватка длилась долго, никто из людей не решился ей помочь, все только с ужасом наблюдали как растерзанная женщина уже выбивается из сил. Когда Марго уже начала терять сознание, тогда мерзкая волчья пасть раскрылась прямо над ее лицом. Беспощадно скалясь, мерзкая тварь все же метилась схватить Марго за шею. В этот момент Марго засунула свой кулак ему в пасть почти по локоть. Взбешенная тварь начала прогрызать руку, оголяя кости на запястьях и именно в этот момент подоспел родной брат Марго. Проведение сделало так, что случилось это рядом с его домом. Услышав крики, он босой выбежал на улицу, вооружившись одной лишь шваброй. Он схватил пса за загривок и оттащил его от Марго. Он что есть силы начал лупить зверя шваброй то по спине, то по морде. Нужно бы отметить что имя брату Марго Лева. И он вполне оправдал свое имя в эту минуту. Как разъяренный лев он накинулся на пса и избил его так, что заскулив как гиена пес умчался восвояси. В тот день на истерзанное тело Марго наложили множество швов и сделали большое количество прививок от бешенства. Она лежала истекая кровью, ослабленная и почти что мертвая. Лева сам привез ее в больницу, а потом домой. Дети окружили маму. Они плакали, но ничего не могли сделать. Наверное дети, которые не знали ласки, не умеют быть нежными по своей натуре. Но Аннель была другой. Она легла рядом с мамой, аккуратно приподняв ее забинтованную руку и положила ее на себя. Выглядело это так словно Марго спит в обнимку с маленькой дочерью. Возможно тепло девочки привели женщину в чувство. Придя в себя, она не оттолкнула Аннель, как обычно, но еще больше прижала ее к себе и заплакала. Тепло и любовь малышки исцеляюще подействовали на боль измученной женщины и лихорадка отсупила.
Аннель была как яркий луч в их строгом доме. Она как солнечный зайчик прыгала в доме, где была строгая дисциплина. Даже если она была наказана, то не надолго.