Олег отвез начдива домой и вернулся к въезду в казарменный городок, где его ждал Сергей. Они вместе поехали к порту, якобы на экскурсию, но «начал барахлить мотор» и Олег подрулил к дивизионным гаражам. Пока механик досконально проверял двигатель, Олег ушел к себе в комнату и спустя час вернулся, весело подмигнув Сергею. «Мотор оказался исправным» и новоиспеченные друзья поехали в порт. Было уже темно, когда, Олег, остановившись у причала, передал письма Сергею. Тот взял их и внимательно осмотрел в освещенном салоне, конверты были опечатаны, как прежде, сургучом. Не имелось малейших следов, что они были вскрыты и вновь запечатаны.
С этого дня началась необычная работа для Сергея. Он очень волновался и боялся в первые дни, что начдив обнаружит задержку его личной корреспонденции. Но Кожевников сам оказался слабо организованной личностью и обычное разгильдяйство для него являлась нормой поведения. Невольно вспоминались слова командарма Кулешова, что «такое руководство сохранять нельзя, его нужно ликвидировать…» и «к бабке не ходи, с ним мы проиграем любую войну!».
В декабре убили Кирова и Кожевников, пустился в запой почти на неделю, и это косвенно доказывало его принадлежность к оппозиции. Да, вся страна скорбела, Сталин обронил слезу у гроба покойного, нес его на руках с товарищами по Политбюро и гневно клеймил позором врагов, убивших Кирова. Но больше всех горевала оппозиция, выдвигавшая Кирова в качестве альтернативы Сталину. Отчего Кожевникову не знакомому лично с Кировым так безутешно «убиваться горем»? Это наводило на мысль, что с именем Кирова он связывал самые сокровенные личные надежды, рухнувшие с его смертью.
А вскоре это подтвердилось в личной переписке начдива. В письме командующему Московским военным округом А. И. Корку он прямо задал вопрос: «Кто теперь сможет заменить оппозиционного лидера, ведь его нужно взращивать несколько лет?», а в обратном письме получил ответ: «Товарищи уже работают по этому вопросу, и через год будет ясно, кто заменит Кирова! А Вы вместо того, чтобы „посыпать голову пеплом“, проявляйте сдержанность…» Когда Кулешов привез Сергея домой под Новый год, тот спросил, оставшись наедине с командармом, кто убил Кирова?
– Я считаю, что верхушка оппозиции сама организовала его убийство, – ответил Петр Григорьевич, – они сейчас при каждом удобном случае трезвонят на своих нелегальных сборищах о том, что его убрали за соперничество со Сталиным.
– Зачем? – непонимающе спросил Сергей, – ведь он их вожак и теперь им нужно срочно искать в своей среде нового лидера.
– В этом и заключается весь фокус, – ответил Кулешов, – они хотят бросить тень подозрения на товарища Сталина. Дескать, смерть Кирова была выгодна только Иосифу Виссарионовичу, так как он его соперник. Но подумай, зачем товарищу Сталину смерть Кирова? Тот публично отказался от соперничества и не представлял больше никакой угрозы для товарища Сталина, а вот оппозиция могла