18 ошибок. Формально – Кольку следовало вычеркнуть из списка претендентов. Мнения членов приемной комиссии разделились. Слово взяла учительница русского языка Дина Григорьевна Мельникова, Заслуженный учитель СССР. До этого она безмолвно сидела в дальнем углу большого стола для совещаний педсовета в кабинете директора школы – кандидата педагогических и доктора физико-математических наук одновременно. Дина Григорьевна тихим голосом начала говорить:
– Я запомнила этого мальчика лучше всех других детей. Назвала его про себя – маленький Гаврош.
Вдруг ее голос громко зазвенел на весь кабинет:
– Вы видели, как и во что одет этот ребенок, из какой он семьи?!
Кто-то из учителей возразил, что он москвич. Дина Григорьевна продолжала:
– Вы думаете, в Москве нет бедных, деклассированных семей! Это была почти крамола!
Директор замахал руками и громко сказал:
– Мы обязательно выясним социально-бытовые условия, – он посмотрел в протокол собеседования, – Николая Большакова.
Дина Григорьевна продолжала:
– Я обещаю, итоговый диктант за первое полугодие будет написан без единой ошибки, – она сделала паузу и продолжила уже своим обычным тихим голосом, – этот мальчик – гений, о нем узнает весь мир, мы будем им гордиться.
Кольку поселили в интернате для иногородних талантливых детей. Правда, до этого мать Николая получила «заказное письмо» из РОНО, прочитала его вслух отцу, оба ничего не поняли, кроме того, что Кольку «сажают в интернат». Мать философски заметила, что давно пора, а то болтается незнамо где, и не прокормишь. Колька запихнул в старенький, солдатского образца, рюкзак скромные пожитки, сунул под мышку Сашкину куртку и на автобусе, потом на метро отправился в новую жизнь.
Колька с блеском закончил школу. Почти без экзаменов был зачислен в училище, получил место в студенческом общежитии и семимильными шагами отправился в Большую науку. «Красный диплом», аспирантура, должность доцента на кафедре теоретической физики, стажировка во Франции, в университете Сорбонна – это целый год в Париже, пролетели как один день. Колька вернулся в Москву европейцем и снобом. Ему было двадцать семь лет. Он учил физике юных гениев. Иногда на «потоке» попадались девочки, все, как одна, бледненькие, худенькие, в очках с толстыми стеклами. Их Николай Александрович жалел и считал в душе убогими. Начал работать над докторской диссертацией. Это было серьезное, а многим коллегам, просто непонятное исследование. От училища как выдающийся «молодой специалист» он получил однокомнатную квартиру в новом зеленом районе Москвы. За один из «обыкновенных», с точки зрения Николая, проектов Международный Комитет по исследованиям в области ядерной и теоретической физики присудил почетную премию. Колька купил новенькие «Жигули». Квартиру он оборудовал просто и строго. Получилось стильно и современно.
Из Парижа молодой ученый привез не только