одинаковыми структурами – ФСБ и следственным комитетом. Вроде одно и тоже, а на деле —две конкурирующие между собой структуры, нередко мешающих одна другой», – думал Котельников, испытывая боль и разочарование от подступившей к сердцу, зависти.
За прошедшие годы, бывший сержант милиции – Котельников сильно изменился, он полысел, от частого употребления в огромных количествах жирной пищи и от злоупотребления алкоголем, у него стало жирное багровое лицо; опухшие, густо посаженные к переносице с горбинкой, заплывшие жиром, глаза; обрюзгший нос, почти касающийся пухлых губ, и квадратный массивный подбородок, выдающийся вперед, как передняя часть у бронетранспортера. При всем при этом, еще и уши у него были не просто большими, а скорее даже огромными, полуовальной формы, они резко выделялись на его лысой голове, придавая ему мистический образ гоблина, потому его образ часто вызывал улыбку или просто внезапный громкий смех у людей на улице. Отсюда у Котельникова и появилась нездоровая привычка часто оборачиваться, смотреть, как бы предотвращая возможный смех у людей. Он, считал, что своим грозным взглядом, может предупредить людей не смеяться над ним, потому что он опасный следователь из Центрального аппарата ГОВД, могущий посадить даже за это.
Одевался Котельников тепло, потому что он всегда испытывал озноб, перерастающий в холод, особенно летом. Так и сегодня, он был одет в черный плащ с такого же цвета шляпой, на голове. Носить он, предпочитал только шляпы, считая, что в них, как под зонтом во время дождя, который всегда при тебе.
Котельников, вошел в метро. Потоковый ветер подземных сквозняков, обдал его своим сырым и пахнущим техническим маслом, резиной эскалаторов, воздухом. Он, опустил воротник куртки, прошел к эскалатору. В общем потоке, люди ехали навстречу друг другу, Котельников, пристально вглядывался в лица людей, проезжающих мимо.
«Вот этот точно, что-то украл. Вон, как глаза отвел», – мысленно оценил Котельников, парня в серой клетчатой кепке, проехавшего на параллельном эскалаторе вниз, – «…а этот-алкаш и лентяй, занял денег, чтобы съездить к своей шлюхе, и развести там ее на секс и бухло», – подумал Котельников, окинув быстрым взглядом, проехавшего мимо парня с длинными волосами, на эскалаторе вверх, – «…едет в какой-то грязной робе с котомкой на плече», …а эта телка-явная проститутка… Хотя, нет, не похоже, скорее продуманка, разводящая лохов на бабки, а потом посылающая их. Да, точно! Вон какая у нее претензия на лице. Вот, сука!» – вынес свое заключение он, зло посмотрев вслед, на длинные стройные ноги, блондинки в короткой юбке, удаляющейся вверх на встречном эскалаторе.
«Мир делится, на две категории людей: тот, кто допрашивает, и на тех, кого допрашивают. Так всегда было. И правильно, что я выбрал первое, а не второе, а то сейчас сидел бы уже… или ехал бы, как тот волосатый лох к какой-нибудь бабе, приютившей меня», – думал Котельников, спускаясь вниз по эскалатору.