такие строчки, которые перевернут жизнь какой-то несчастной девочки на другом конце света, остановят ее от прыжка с крыши высотного дома и укажут ей путь к более счастливой жизни? Или ваши слова заставят маму троих детей, находящуюся в депрессии и не выползающую из похмелья после развода встать и создать целую империю своего бизнеса, возрождая себя и своих детей из нищеты? Разве этого уже не достаточно чтобы наполнить смыслом путь писателя? А может этим несчастным ребенком окажется ваша ВНУТРЕННЯЯ девочка или мальчик, который найдет выход из темного лабиринта своих тягостных переживаний и мыслей? И вы выйдете на свободу вместе с ним…
Ангел
Мы стояли у трапа самолета. На аэродроме было уже мало людей. Она стояла перед ним, и ее глаза были очень печальны, но решительны. На ее голову был наброшен платок, который прикрывал ее пышную шевелюру. Она была очень красива и стройна. На ней был надет плащ, послереволюционных лет. Она улетала из России. Это были послереволюционные годы. Она сказала, что это ей очень необходимо.
Он не понимал, почему она уезжает, ведь он так любил ее. И не хотел, очень не хотел отпускать. Но, в конце концов – не станет же он ее запирать дома? Я стояла рядом с ними. Они не видели и не слышали меня. Я ведь была ангелом. Но я смутно помню это время. Наверное, я хотела быть их дочерью, но произошло это событие, на которое я никак не могла повлиять. Она уезжала из страны, он оставался. А я смотрела на их боль и тоже плакала. Но потихоньку. А их сердца были переполнены болью. Они же не могли видеть то, что творится друг у друга внутри. Но лучше б они видели. Тогда бы они не расстались так глупо…
Потом я уже ничего не помню. А может, это было стерто из моей памяти. И по моим меркам, не прошло и дня, как… Она возвращалась назад. Так, на самом деле, глядя на его лицо, покрытое седой щетиной, сгорбленную фигуру, я поняла, что прошло целых тридцать лет по земным меркам. Я снова стояла в аэропорту вместе с ним.
Я больше была привязана к нему, чем к ней. Так как я абсолютно не знала, что происходило с ней за эти годы жизни за границей. Но я точно знала, что он жил все так же в этом городке. Его жизнь ничем непримечательного работника проходила сухо и сдержанно. У него никого не было, хотя он уже вроде бы и забыл ее. Он так и не встретил никого. Не женился. На то время встречи с ней у него уже не осталось родственников.
И вот самолет прибыл. Мы ее ждем. Открывается дверь самолета, выходят пассажиры. И тут спускается с трапа она. Она все так же прекрасна. На ней все такой же, облегающий ее стройную фигуру плащ. И даже макияж тот же. Но теперь ее волосы седы, хотя и пышны как прежде. Она говорит на французском.
Я смотрела на нее и была в непередаваемом экстазе. Ей было под пятьдесят. Но она, живя там, откуда она приехала, пережила много эмоций, опыта, любовей, горестей. Я видела это по ее глазам и ее лицу. Это читалось по ее душе. Потому что она стала, несмотря на возраст,