погоды. На улице сыро от недавно лившегося дождя, ветер немного продувает меня под одеждой. Горящие фонари светили вяло и не давали шанс заметить на парковке все машины разом. Повсюду лишь мрак и мерцание, где жёлтое смешивалось с тьмой, а затем и вовсе исчезало. Небо было тёмно-синим, и ни одной звезды я на нём не заметил. Никого здесь больше не было и это мне очень нравилось. Я иду по мокрой траве, в дали от фонарей, скрыв своё избитое лицо под капюшоном, возле мелкого зелёного забора. Мои кроссовки слегка намокают от ходьбы по лужам, хотя это даже казалось приятным. До «Притопной» я решил не просто идти, а бежать, оббегая гуляющую в это время молодёжь, которая попадалась мне по пути гораздо чаще, чем старики или взрослые люди. Однако каждый, мимо кого я проскальзывал, выражал на своём лице недоумение, словно для них бегущий куда-то человек казался неприемлемым явлением. Ускоряя свой бег, я ощущал появляющийся пот на лбу. От скорости капюшон то и дело слетал с моей головы. Но это стоило того, ведь нужная мне улица виднелась от меня всего лишь в паре сотнях метрах.
На «Притопной» было совсем одиноко, будто бы вся улица уже давно пребывает во сне. Нет вообще никого, я не замечал даже бродячих собак или кошек. Одна лишь тишина и окружающая её темнота. Я оглянулся, чтобы хоть что-нибудь найти, способное подтвердить слова Руслана. В окнах полно красок. У некоторых людей горел то зелёный, то синий, у других же оттенки и вовсе переливались раз за разом. Это создавало ощущение радуги в небе. Какого-то безумия. Стоя возле первого подъезда, мне на глаза попалась некая чёрная машина. Она напомнила ту самую, на которой Морозов приехал со мной на встречу. Это была она и находится его автомобиль у четвёртого подъезда, куда я резко направляю свои шаги. Адреналин вскакивает внутри меня и вызывает лёгкое волнение. Всё это даёт мне понять, что я готов. И готов был к этому всегда.
Открыв дверь в подъезд своим универсальным ключом от домофона, я начал подниматься наверх, в надежде отыскать их или хотя бы дождаться. Адреналина вдруг стало ещё больше. Он быстро прыгал по моим венам и наполнял меня собой, словно бочку тонной тротила. Я медленно начал ступать по лестнице, прислушиваясь к голосам, которые доходили сверху. Оказавшись на пятом этаже, я понял, что голоса раздавались с седьмого. Мне пришлось идти ещё осторожнее, чтобы никто не распознал меня и не успел тут же спрятаться от ненужного внимания. Я встал между этажами, подслушивая их разговор. И, глянув краем глаза через лестницу, рядом с лифтом оказывается Морозов, стоящий в тёмной куртке. Его образ больше всего запомнился мне своими бакенбардами, которые слишком ярко выделялись на его лице. С ним стоят ещё двое. Один из них прижался к стене в оранжевой безрукавке, другой же постоянно тёрся около Морозова, на его ногах были шорты и лёгкая олимпийка, и этот человек нетерпеливо расхаживал по сторонам, без умолку ожидая.
– Где этот мудак? – спросил он человека, который нанёс удар